– раздался справа голос Олувы.
– Пока могу ехать, – отозвался он.
В новой армии было немного правил, и лишь одно – священное. Отступающий отряд никого не оставлял за собой в живых.
Если Дидрик не сможет продолжать путь, Олуве придется перерезать ему горло.
Как ни подгоняли они лошадей, до леса добрались уже в сумерках. Постепенно тело Дидрика онемело, он держался в седле только невероятным усилием воли, пока наконец не узнал среди встречавших их людей Маалво. Следопыты торопливо зажгли факелы, приготовившись вести отряд по лесным тропам.
– Хорошо поохотились сегодня, – приветствовал Дидрика Маалво, когда прибывшие начали гуськом заходить в лес.
Дидрик дождался, пока последний человек из его отряда зайдет под сень деревьев. Потом, прищурившись, окинул взглядом долину. Вдалеке что-то темнело, однако он не мог с уверенностью сказать, приближается ли вражеская конница, или просто наступает ночь.
– Пойдем, пойдем, впереди долгая ночь, – поторопил его Маалво.
Дидрик что-то пробурчал, соглашаясь. Попытался высвободить правую ногу из стремени, чтобы спешиться, но она не слушалась. Поводья выскользнули из неловких рук, и он повалился лицом вперед.
Ему показалось, что, когда он упал, стояла кромешная ночь. Было холодно, так холодно, словно Дидрик стоял на крепостной стене посреди лютой зимы.
«Девлин мне этого не простит», – подумал он, умирая.

24

Девлин спешился и передал поводья одному из лучников, а тот отвел лошадь к деревянному корыту, чтобы напоить. Совсем юный мальчик, качавший для лошадей воду, застыл с открытым ртом, когда заметил Девлина. Окрик лучника вернул его к действительности, и он продолжил свою работу с таким усердием, как будто от этого зависела его жизнь.
Девлин выругался про себя. Новость о прибытии Избранного распространится по деревне в считанные минуты. За ним по пятам бродили не только ребятишки, но и другие жители, надеясь, что их заметят, заговорят с ними. Он сам называл себя генералом, однако вскоре понял, что для этих людей он не столько лидер, сколько талисман. Живое воплощение духа сопротивления. Его присутствие вдохновляло на бой тех, кто скорее всего остался бы дома, не будь этой встречи. Где бы он ни проезжал, фермеры бросали свои поля, ремесленники закрывали мастерские, родители оставляли детей без присмотра.
Король Олафур издал указ, в котором обличал лже-Избранного, а всех его последователей называл предателями. Только это все равно не прекратило поток новобранцев в Народную армию.
Те, кто не мог присоединиться к отрядам, находили другие способы помочь, обеспечивая надежные убежища в деревнях и городах. Они делились новостями и продуктами с восставшими, учились владеть оружием.
Нельзя сказать, чтобы все были довольны его деяниями. Некоторые возненавидели Девлина за кровопролитную войну, которую он принес в их дома, считая, что все они обречены. Кое-кто винил Девлина в своих утратах. Одна женщина дала клятву верности и той же ночью попыталась убить Избранного. В ней пылала жажда убийства, но не хватило мастерства. У Девлина и теперь стояло перед глазами удивленное лицо женщины в тот момент, когда нож вонзился в ее горло. Позднее он узнал, что муж ее был в числе убитых сельваратцами заложников.
Опасаясь повторения происшествия, последователи Девлина организовали неофициальное сопровождение из самых доверенных людей. Один из них неотлучно находился рядом с Девлином. Избранный чувствовал себя загнанным в клетку зверем, редким экзотическим существом, призванным наводить ужас на толпу.
По всей видимости, в то утро на посту была капитан Драккен, поскольку именно она похромала за Девлином, когда ее лошадь увели. Морвенна сломала левую ступню две недели назад, однако не позволяла подобным мелочам отвлекать себя от исполнения долга.
– Как называется деревня? – спросила Драккен.
– Разве это имеет какое-то значение? – пожал плечами Девлин.
Они не собирались здесь задерживаться, да и многие районы Коринта были похожи друг на друга. Девлин и его отряд проехали по всей провинции, а также по соседнему Аусланду. На востоке они добрались почти до самой Южной дороги. Теперь отряд снова направлялся в Коринт, планируя слиться с другими подразделениями армии, чтобы помешать снабжению сельваратских войск в порту Треллеборг.
Ветхий старик с согбенной от времени спиной заковылял к ним, опираясь на плечи крепенькой девочки. Подойдя поближе, старейшина выпрямился и сделал жалкую попытку отсалютовать Избранному.
– Генерал Избранный, я пришел к вам с докладом, – отрапортовал он.
Старик держался прямо, пока Девлин не скомандовал ему: «Вольно».
– Как зовут тебя? – спросил Девлин.
– Я Ульмер, а это моя внучка Лейза. Ее отец командует деревенскими бойцами, а мне выпала честь передать вам новости, – гордо сказал старик. – И новостей у меня немало.
Он пошатнулся, и Лейза быстро подставила ему плечо для опоры. Странного они выбрали посланника, такого слабого, что и одного удара хватило бы, чтобы вышибить из него дух. Хотя, возможно, его выбрали именно по этой причине. Если старика захватят в плен, Ульмер не проживет достаточно долго, чтобы выдать секреты.
Вот внучка – совсем другое дело. На вид ей было лет десять-одиннадцать – достаточно взрослая, чтобы понимать происходящее, и слишком юная, чтобы не проявить излишнее любопытство.
– Давай перейдем в укромное место, и ты все мне расскажешь.
Девлин позвал Стивена присоединиться к ним, и они прошествовали за стариком к дому главы деревни. Хозяйка была несказанно счастлива принять у себя Избранного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103