Только их здесь не будет. Из-за исчезновения Алисы.
Интересно, подарил ли он Мэри-Кейт ребенка? Он послал свое семя так глубоко в нее, что удивительно, если этого не случится. «Нет, более того, Арчер. Ты испытал сегодня самое сильное в жизни ощущение».
Какой у них мог бы быть ребенок? Темноволосый мальчик с сияющими зелеными глазами? Девочка с волосами морковного цвета и черными глазами? Маленькое подобие их обоих и с таким же характером? Он поймал себя на том, что много бы отдал, чтобы узнать это От этой мысли впору бежать отсюда прочь.
Он оперся о буфет, предварительно еще раз наполнив стакан, и стал наблюдать за тем, как две самые интересные женщины, которых он когда-либо знал, рассматривают друг друга.
— Итак, я установила, что ты не Алиса, девочка, но еще не выяснила, кто же ты.
Мэри-Кейт посмотрела на Арчера. Обычно его защиты нельзя было добиться таким отчаянным взглядом, но он не мог не откликнуться на молчаливый призыв: ведь этим вечером он уложил ее в свою постель. Оба эти события скорее всего будут иметь далеко идущие последствия.
— Мэри-Кейт — моя гостья, мама, и это все.
Берни выгнула бровь. Когда его неподражаемая мать успела пристраститься к молчаливому сарказму?
Она повернулась к Мэри-Кейт и положила теплую ладонь на руку молодой женщины:
— Тебе нравится в Сандерхерсте?
В глазах Берни промелькнула искорка интереса, хотя, возможно, Арчеру это просто показалось. Он понимал, что противостояние оказалось неравным. Мэри-Кейт, не благородного происхождения и не видевшая мира, не могла безнаказанно проигнорировать правила приличия. Позволить ей стать его любовницей — одно, но позволить матери в целях защиты сына вцепиться в эту женщину — совсем другое.
Он подошел к дивану и протянул руку. Поднимаясь, Мэри-Кейт положила пальцы на его ладонь. Легкое, вежливое движение, сотни раз повторяемое за день мужчинами и женщинами. Но какой глубокий отклик оно нашло в нем! Невинное прикосновение напомнило о другом интимном движении внутри нее.
— Уже поздно, — сказал он, пресекая вопросы матери и заставляя ее оставить при себе любые замечания. — Завтра у тебя будет много времени для вопросов.
— А для ответов, Арчер? Для них будет время?
Берни без улыбки посмотрела на него, потом перевела глаза на Мэри-Кейт. В глазах матери отразилось то, что он уже видел раньше — когда упал со своего первого пони или когда его избил отец.
Не ответив, он увел Мэри-Кейт из комнаты.
Глава 25
— Нет-нет, бивень слона пойдет вон туда! А это, мой дорогой, богиня плодородия, а не удачи. Ты ничего не добьешься, с таким пылом поглаживая ее груди. А, вот и ты, девочка! — проговорила она, заметив остановившуюся на пороге Мэри-Кейт. — Я услышала о тебе много интересных историй, Мэри-Кейт Беннетт.
Мэри-Кейт помедлила в дверях.
— Помочь вам разобрать вещи, графиня?
— Половина удовольствия по окончании путешествия — доставать вещи, которые в начале него казались бесценными. Однажды я перебралась через Пиренеи с целым сундуком венецианского стекла. Грустно признать, но лишь около половины его перенесло перевозку на мулах, но, с другой стороны, над осколками и стоит поразмышлять. Поможешь разложить по местам все эти вещи, теперь, когда вокруг стоит моя мебель?
— Вы всегда путешествуете со своей кроватью?
— Со своей кроватью, своим стулом, своими перинами и коврами. Какой прок от такого количества денег, если не можешь найти им применения? И прежде чем ты вздернешь свой носик, девочка, подумай о том, как рады все эти трудяги, когда я приезжаю, и рады еще больше, когда я уезжаю.
— У меня и в мыслях не было ничего подобного, поскольку я из тех, кто только выгадывает от вашего существования.
— Твоя улыбка слишком задумчива, моя дорогая девочка. Как солнце, посылающее лучи из-за тучи. Итак, ты из крестьянского сословия?
— Из него. Я оказалась здесь не просто для утех вашего сына. Большую часть своей жизни я честно работала.
Было бы трудно укрыться от ее прямого взгляда, если бы даже Берни и захотела. Но она лишь коротко кивнула.
— Ну что ж, на этот вопрос ответ получен. У тебя великолепные волосы, девочка, тебе следует носить их распущенными. Так, должно быть, выглядела Гигиея (Богиня здоровья в греческой мифологии Богиня здоровья в греческой мифологии).
— Не девочка. Мэри-Кейт. Берни бросила на нее взгляд:
— Прошу прощения?
— Мне не нравится, когда меня называют девочкой. Я не девочка с того дня, как ко мне пришли первые месячные.
Прямота заявления заставила Бернадетт вытаращить глаза и издать смешок.
— Мне кажется, ты мне понравишься, Мэри-Кейт из крестьянского сословия. Если, конечно, — она ткнула в ее сторону пальцем, — ты не окажешься глупой. Не выношу глупых женщин. От большинства мужчин нечего ждать, кроме среднего уровня, за редким исключением. Но женщины либо блистают умом, либо непроходимее ослиной задницы.
— Постараюсь ослепить вас своим сиянием.
— Не смейся надо мной, Мэри-Кейт, я вижу это по твоим глазам. Ты будешь звать меня Берни. Мне совершенно не нравится имя Бернадетт, и на графиню я не отзываюсь, только если это помогает укрепить положение в свете. Исключительная глупость считать титулованных людей достойнее тех, кто титула не имеет. Благородное происхождение — это случай, а быть по-настоящему благородным — совсем другое. Ты не согласна?
Наверное, так чувствует себя человек, когда огромная река выходит из берегов. Никто не ожидает наводнения, особенно в низовьях, где не шли дожди. Но Бернадетт Сент-Джон была подобна полноводной Темзе, опасной для всего лежащего на ее пути. Она не столько говорила, сколько увлекала людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88