ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Зато имеется железное алиби. Наверняка в Хазрыке, на улице Джавадова дом два, сидит агент банды из местных и готов под присягой на Коране подтвердить, что ждал в гости этих ублюдков. Да уж… Или «индейцы» попались до невозможности хорошо организованные и тертые, или судьба в очередной раз повернулась к Ивану задом – поди, разберись…
– Вы оставаться – я ехать на контрольный пункт! – мужественно заявил француз, выпятив грудь, но тут же не выдержал и со слезами в голосе попенял Ивану:
– Я сразу сказал – вы не мешать! Как я теперь? Бандит теперь будет злой, что вы взял его люди!
– Я тебе сказал – помогу, значит, помогу, – раздраженно пробурчал Иван. – Стой где сидишь и слушай меня – все будет тип-топ! А ну, браты, грузите этих пиздронов в трюм.
С пленниками тут же поступили так, как это водится на войне, пусть и необъявленной: лишили обуви, завязали глаза, запихали в «бэтээр», затем связали руки в положении «за спиной» и спустили штаны до колен – на всякий пожарный. Проследив за погрузкой, Иван кивнул местному водиле:
– Заводи. Щас едем, – после чего подозвал Шифера и распорядился следующим образом:
– Я поеду с ними на «Ниве». Подкатите «бэтээр» метров на триста к «нейтралке» спрячете в зеленке. Сам и Коба поползете к дороге, заляжете в кустиках – меня страховать. Станцию не бери – зашумит, услышат…
Остальные – сидеть на «бэтээре», ждать сигнала. Вопросы?
– Какого сигнала? – оживленно шмыгнул носом Шифер.
– Да хер его знает! – Иван легкомысленно пожал плечами. – Но – если что, наверно, что-то будет. Посмотрим, короче. И гляди у меня, без самодеятельности!
– Не боись, командир, если что, всех в клочки порвем, «мама» сказать не успеют! – возбужденно пообещал Шифер.
– Вот этого-то как раз и не надо. – Иван показал на прощание своему помощнику кулак и пошел садиться в «Ниву»…
На «нейтралке» царило оживление. Трехсотметровый промежуток между КПП гвардейцев и блокпостом внутренних войск был тесно заставлен двумя рядами машин, владельцы которых желали проехать – одни на территорию республики, другие – к «соседям». Очередь двигалась медленно – и на КПП, и на блокпосту производили тщательный досмотр транспорта на предмет обнаружения запрещенных к провозу предметов. Вырулив с грунтовки на шоссе, «Нива» с трудом протиснулась между двумя «КамАЗами» и встала на обочине, метрах в ста от КПП.
– Я пойти туда, – нетерпеливо заявил Морис, потыкав пальцем в сторону контрольного пункта. – Бандит там ждет.
– Сидеть, мой красивый, – придержал его Иван, поудобнее устраиваясь на заднем сиденье. – Не бог весть какая цаца – если ждет, то подойдет.
Француз насупился и нервно забарабанил пальцами по приборной панели. Иван неопределенно хмыкнул и принялся не спеша в очередной раз изучать этот парадокс, именуемый в официозе «субъектом Российской Федерации», а в просторечии обзываемый всеми, кто с этим явлением сталкивался, «системой ниппель». Что это за штука такая? Для тех, кто не в курсе, скажу: туда дуй, а оттуда – сами понимаете… «Соседи», декларативно нарекаемые нашими политиками «субъектом Федерации», плевать хотели на все федеральные законы и без всяких шуток считали себя суверенным государством, наделенным соответствующими правами и полномочиями. «Субъективного» у этой своеобразной республики было только то, что она наравне с остальными субъектами вовсю пользовалась российскими энергоносителями, дотациями, социальными выплатами и остальными благами донорского характера. На этом субъективность заканчивалась – далее шла непреклонная суверенность. У граждан «соседей» имелись два паспорта – общероссийский и свой, с претензией на общемировой стандарт. Любой обладатель двух паспортов, совершив преступление на территории России, мог смело мчаться на свою территорию и спокойно гулять там в свое удовольствие – выдачи правоохранительным органам России оттуда не было, так же как не было доступа представителям этих органов на суверенную землю. «Соседи» имели свои вооруженные силы, оставшиеся практически в неизменном виде со времен последней Кавказской войны, и слышать не хотели о чужом военном присутствии. Никакими правовыми актами данное положение не регламентировалось, но если бы наш «бэтээр» с блокпоста ВВ рискнул подъехать к КПП гвардейцев на сто метров – примерно на то место, где сейчас стояла «Нива» с французским флажком, – по нему немедленно открыли бы огонь из всех видов оружия, а потом неделю вопили бы на всю страну, что состоялась очередная провокация вконец оборзевших российских спецслужб.
Именно поэтому Иван принял все меры предосторожности, отправляясь на встречу с гипотетическим посредником. Малейшая оплошность грозила вылиться в громкий скандал, ничем не уступающий по масштабам очередной «военной провокации» да еще «международного характера», каковых в последнее время в приграничье было более чем достаточно…
– Бандит идет! – петухом всхлипнул француз, указав пальцем в сторону КПП, и схватился за дверную ручку, намереваясь выскочить из машины.
– Сидеть, я сказал! – рявкнул Иван, дернув его за плечо, и глянул в сторону контрольного пункта. Оттуда к ним по обочине шоссе размашистой походкой направлялся худощавый симпатичный горец средних лет, облаченный в ослепительно белые брюки и такую же рубаху. Горец цепким взглядом поедал французский флажок на капоте «Нивы» и недовольно хмурился.
– Оно еще хмурится… – язвительно процедил Иван. – Оно еще недовольство проявляет, блин… Ты на переговорах, француз, проявляй солидность. Че, по телевизору не видел, как послы на своих «стрелках» базарят?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
– Вы оставаться – я ехать на контрольный пункт! – мужественно заявил француз, выпятив грудь, но тут же не выдержал и со слезами в голосе попенял Ивану:
– Я сразу сказал – вы не мешать! Как я теперь? Бандит теперь будет злой, что вы взял его люди!
– Я тебе сказал – помогу, значит, помогу, – раздраженно пробурчал Иван. – Стой где сидишь и слушай меня – все будет тип-топ! А ну, браты, грузите этих пиздронов в трюм.
С пленниками тут же поступили так, как это водится на войне, пусть и необъявленной: лишили обуви, завязали глаза, запихали в «бэтээр», затем связали руки в положении «за спиной» и спустили штаны до колен – на всякий пожарный. Проследив за погрузкой, Иван кивнул местному водиле:
– Заводи. Щас едем, – после чего подозвал Шифера и распорядился следующим образом:
– Я поеду с ними на «Ниве». Подкатите «бэтээр» метров на триста к «нейтралке» спрячете в зеленке. Сам и Коба поползете к дороге, заляжете в кустиках – меня страховать. Станцию не бери – зашумит, услышат…
Остальные – сидеть на «бэтээре», ждать сигнала. Вопросы?
– Какого сигнала? – оживленно шмыгнул носом Шифер.
– Да хер его знает! – Иван легкомысленно пожал плечами. – Но – если что, наверно, что-то будет. Посмотрим, короче. И гляди у меня, без самодеятельности!
– Не боись, командир, если что, всех в клочки порвем, «мама» сказать не успеют! – возбужденно пообещал Шифер.
– Вот этого-то как раз и не надо. – Иван показал на прощание своему помощнику кулак и пошел садиться в «Ниву»…
На «нейтралке» царило оживление. Трехсотметровый промежуток между КПП гвардейцев и блокпостом внутренних войск был тесно заставлен двумя рядами машин, владельцы которых желали проехать – одни на территорию республики, другие – к «соседям». Очередь двигалась медленно – и на КПП, и на блокпосту производили тщательный досмотр транспорта на предмет обнаружения запрещенных к провозу предметов. Вырулив с грунтовки на шоссе, «Нива» с трудом протиснулась между двумя «КамАЗами» и встала на обочине, метрах в ста от КПП.
– Я пойти туда, – нетерпеливо заявил Морис, потыкав пальцем в сторону контрольного пункта. – Бандит там ждет.
– Сидеть, мой красивый, – придержал его Иван, поудобнее устраиваясь на заднем сиденье. – Не бог весть какая цаца – если ждет, то подойдет.
Француз насупился и нервно забарабанил пальцами по приборной панели. Иван неопределенно хмыкнул и принялся не спеша в очередной раз изучать этот парадокс, именуемый в официозе «субъектом Российской Федерации», а в просторечии обзываемый всеми, кто с этим явлением сталкивался, «системой ниппель». Что это за штука такая? Для тех, кто не в курсе, скажу: туда дуй, а оттуда – сами понимаете… «Соседи», декларативно нарекаемые нашими политиками «субъектом Федерации», плевать хотели на все федеральные законы и без всяких шуток считали себя суверенным государством, наделенным соответствующими правами и полномочиями. «Субъективного» у этой своеобразной республики было только то, что она наравне с остальными субъектами вовсю пользовалась российскими энергоносителями, дотациями, социальными выплатами и остальными благами донорского характера. На этом субъективность заканчивалась – далее шла непреклонная суверенность. У граждан «соседей» имелись два паспорта – общероссийский и свой, с претензией на общемировой стандарт. Любой обладатель двух паспортов, совершив преступление на территории России, мог смело мчаться на свою территорию и спокойно гулять там в свое удовольствие – выдачи правоохранительным органам России оттуда не было, так же как не было доступа представителям этих органов на суверенную землю. «Соседи» имели свои вооруженные силы, оставшиеся практически в неизменном виде со времен последней Кавказской войны, и слышать не хотели о чужом военном присутствии. Никакими правовыми актами данное положение не регламентировалось, но если бы наш «бэтээр» с блокпоста ВВ рискнул подъехать к КПП гвардейцев на сто метров – примерно на то место, где сейчас стояла «Нива» с французским флажком, – по нему немедленно открыли бы огонь из всех видов оружия, а потом неделю вопили бы на всю страну, что состоялась очередная провокация вконец оборзевших российских спецслужб.
Именно поэтому Иван принял все меры предосторожности, отправляясь на встречу с гипотетическим посредником. Малейшая оплошность грозила вылиться в громкий скандал, ничем не уступающий по масштабам очередной «военной провокации» да еще «международного характера», каковых в последнее время в приграничье было более чем достаточно…
– Бандит идет! – петухом всхлипнул француз, указав пальцем в сторону КПП, и схватился за дверную ручку, намереваясь выскочить из машины.
– Сидеть, я сказал! – рявкнул Иван, дернув его за плечо, и глянул в сторону контрольного пункта. Оттуда к ним по обочине шоссе размашистой походкой направлялся худощавый симпатичный горец средних лет, облаченный в ослепительно белые брюки и такую же рубаху. Горец цепким взглядом поедал французский флажок на капоте «Нивы» и недовольно хмурился.
– Оно еще хмурится… – язвительно процедил Иван. – Оно еще недовольство проявляет, блин… Ты на переговорах, француз, проявляй солидность. Че, по телевизору не видел, как послы на своих «стрелках» базарят?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23