– Еще одной гостьи? – переспросил Кит.– Другой подруги миссис Сигрейв, – объяснил полковник Хендерсон. – Не сомневаюсь, сегодня она второй раз посетила «Удольфо».– Вы имеете в виду Пат Денби?– Мы не имели удовольствия встречаться с мисс Денби, Кит. Гостья, о которой идет речь, – английская леди с французским именем. Она... клянусь Юпитером, должно быть, да, это именно она сейчас скажет нам adieux Прощай! (фр.)

.Полковник Хендерсон кивнул на открытые ворота. Нигел Сигрейв прыгнул обратно в ландо. По мере того как приближался стук копыт и скрип колес экипажа, Нигел не медлил. Опустив окно со своей стороны, он нагнулся к Киту и настойчивым шепотом потребовал:– Опусти окно и со своей стороны, старина, чтобы скрыть пулевую пробоину! Стоит Элен Обер что-то увидеть, и это будут знать все. И чтобы никто не болтал...Пока Кит, несмотря на тесноту замкнутого пространства в ландо, последовал указаниям, Нигел, чертыхаясь, стянул с себя пальто и, свернув, положил его на колени так, чтобы скрыть прореху на плече. Когда в поле зрения появился четвертый закрытый экипаж – тоже собственная карета, как и у Нигела, – сидящая в ней женщина опустила свое окно с правой стороны и окликнула кучера, который остановился сразу же за воротами, после чего неторопливо и солидно слез со своего места, чтобы открыть дверцу.Очень красивая женщина с копной рыжих волос, на которых неизвестно как держалась модная маленькая шляпка, в тяжелом норковом манто, накинутом на платье цвета лаванды, вышла, а скорее, выпрыгнула из экипажа и кинулась к ним. Хотя Киту настойчиво описывали ее как слишком игривую кокетку, в ней не было ни кокетства, ни игривости, но лишь искренняя озабоченность.– Нигел! – своим хрипловатым голосом вскричала она, испустив вздох облегчения. – Чтоб мне не жить, дорогой Нигел, но выглядишь ты не хуже, чем раньше! Как Мюриэль и надеялась, ты возвращаешься! Но ты очень огорчил ее, бедняжку! Ты просто гнусное чудовище, и, можешь поверить, я не скоро прощу тебя!Затем Нигел представил Кита миссис Обер. Старший инспектор Гоб и сержант Хакли тактично держались на заднем плане, уступив пространство между ландо и четырехколесным экипажем полковнику Хендерсону, Уилки Коллинзу и самой леди.В процессе знакомства миссис Обер стояла с опущенными ресницами, из-под которых бросала томные взгляды, но очень скоро она обрела свойственную ей напористость.– Дорогой Нигел, ты сущий злодей, вот ты кто! Мало тебе, что у нас из-за тебя начались сердечные спазмы? В такой день, при твоей слабости... сидеть тут без пальто и к тому же с довольным видом, это... это... о, просто нет слов! Немедленно надень пальто!Нигел смерил ее холодным взглядом.– Чушь, моя belle Helene! Прекрасная Элен (фр.).

– сказал он. – Ты не в курсе последних открытий в медицине, в чем ты сама признавалась. Свежий воздух, Элен, лечит всех и вся, и благодаря ему я прекрасно себя чувствую. Не сомневаюсь, ты уже встречалась с полковником Хендерсоном и мистером Уилки Коллинзом?– Мне очень приятно, и я считаю за честь встречу с ними, – сообщила миссис Обер, даря каждому по томному взгляду. – Полковник Хендерсон выглядит куда лучше, чем его изображения в комиксах... я думала, что он должен подать на них в суд, но полковник заявил, что человек, который ведет общественную жизнь, не имеет права на такие действия. Но им снова, снова и снова будут задавать такие смешные вопросы!Уилки Коллинз открыл сонные глаза.– Если вы, миссис Обер, позволите спросить...– Это уже напоминает инквизицию, мистер Коллинз! Вам не кажется, что тут ни время, ни место для нее? В любом случае я уже рассказала вам все, что могла. Прошлый вечер я в тоскливом одиночестве провела у себя в доме; и близко не была рядом с дорогими Сигрейвами, ни с мужем, ни с женой. C'est entendu? Это ожидалось? (фр.)

– Как вам угодно. В то же самое время, мадам, вы даете понять, что могли бы рассказать куда больше, появись у вас на то желание.Элен Обер восприняла эти слова очень эмоционально.– Это всего лишь мимолетная фантазия, дорогой мэтр, невесомая, как паутинка, и не имеющая никакой ценности. – Оиа повернула голову: – Полковник Хендерсон! Должна ли я отчитываться перед полицией за каждую случайную мысль?– Нет, вряд ли, – сказал этот высокий чин. – Тем не менее, когда мы говорили с вами, я понял, что-то мешало вам явиться в «Удольфо», когда вас раньше приглашали. Или вы не получали приглашения?– Бывают времена, мой дорогой полковник, когда бедная, несчастная женщина считает невозможным появиться в обществе и прибегает к таким вот уверткам. Что же до мимолетной фантазии, промелькнувшей в вопросе, я даже не буду упоминать ее. Но могу дать легкий намек. Не случается ли, сэр, что жизнь начинает казаться вам невыносимо сложной в силу наших обычаев, наших привычек, наших символов веры, которыми мы руководствуемся? Как... как... что это за штука, с помощью которой усмиряют маньяков?– Наверно, смирительная рубашка?– Вот именно, смирительная рубаЩка! Не бывает ли, что вам часто приходит в голову мысль – мы находимся в ее оковах?– Очень редко, миссис Обер.– Peut-etre Может быть (фр.)

. Тем не менее, судя по тому, что я слышала о частной жизни мистера Коллинза, – с ослепительной улыбкой сказала она, – не сомневаюсь, что уж он-то согласился бы со мной. Я представляю, как со мной могло что-то случиться, если бы я посетила «Удольфо», чего я не сделала.– Что бы с вами было, мадам, посети вы «Удольфо»? Элен Обер спрятала кисти рук в норковые рукава.– Скорее всего, ничего; мне бы не хватило смелости. Это было бы что-то безобидное, может даже, достойное похвалы. Помните Жан Жака, изучайте Жан Жака, вдохновляйтесь им!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92