Руперт повернул голову к Адриану и совершенно равнодушно пояснил:
— Я сделал это только для того, чтобы сбить власти со следа, если они начнут что-то подозревать. Никому и в голову бы не пришло обвинить меня в столь низком и бесчестном поступке. И я оказался прав. К тому же это была казнь, и я не сожалею о содеянном. Кто-то должен был сыграть роль палача.
Джессика внутренне содрогнулась, слушая это полное цинизма объяснение. Она уже знала, что отец ее был далеко не ангелом, возможно, он заслуживал смерти за то, что сделал с Джейн Брэгг, но Руперт только что признался, что был не лучше Вильяма Хэйворда. Ей показалось странным, что Руперт этого не понимает. Но несмотря на то, что она тоже осуждала Вильяма Хэйворда, ей было невыносимо больно слышать, как в ее присутствии эти молодые мужчины обвиняют его в преступлении. Несмотря ни на что, он был ее отцом, и она любила его.
— А что сделал Родни Стоун? — негромко спросил Лукас, пристально смотря на Руперта. — Чем он заслужил смерть? Полагаю, это его могилу мы нашли в склепе в старом монастыре?
— Мы? — удивленно переспросил Руперт.
— Да, мы — Адриан и я, — ответил Лукас. — Адриан услышал мои крики и выпустил меня из склепа.
— Боже, что за ирония судьбы! Какая злая шутка! — сдавленно рассмеялся Руперт. — Если бы в монастыре ты оказался один, тебе потребовалась бы уйма времени, чтобы выбраться из склепа. Сдвинуть плиту ты бы сам не смог. Но там есть другой выход, он ведет прямо к реке. Ты бы в конце концов нашел его. Занимаясь в свое время контрабандой, мой отец перестроил склеп и прорыл проход к реке. Он, разумеется, только чуть-чуть промышлял контрабандой, обеспечивая нужными товарами себя и нескольких своих друзей… — Он внезапно повернулся к Джессике и сказал: — А ты не сказала мне, что и Адриан приехал в Челфорд…
— Я видел, как ты бежала из монастыря, спотыкаясь о груды камней, — пояснил Адриан, глядя на Джессику, — я звал тебя и просил остановиться, но ты не ответила мне.
— Я… я была на грани помешательства от страха и отчаяния… — прошептала Джессика, поплотнее закутываясь в плед. Она снова вся дрожала.
— В глубине склепа, в самом углу, земля была рыхлая, там явно недавно копали яму, — продолжал Лукас, не обращая внимания на слова Адриана и Джессики. — Это там ты похоронил Родни Стоуна?
Руперт согласно кивнул, он не собирался ничего отрицать.
— Да. Я похоронил его в склепе, — сообщил он, — когда Джессика в моем доме выздоравливала после падения в ложбинку.
Хотя Руперт не сказал прямо, что там же, среди руин старого монастыря, он и убил Родни Стоуна, смысл произнесенной им фразу стал понятен всем. В комнате внезапно воцарилась гнетущая тишина. Первым нарушил ее Лукас.
— Объясни, Руперт, — приказал он, — в чем провинился Родни Стоун? Какую роль он играл?
Руперт, задумавшись, не сразу ответил. Потом, пригубив стакан и глотнув виски, решился:
— Прежде всего тебе следует знать, что Джессика доставляла мне массу хлопот, а в последнее время сильно беспокоила меня. Ее присутствие в Хокс-хилле угрожало моей безопасности. Дело в том, что она может читать мои мысли, — неожиданно заявил Хэйг и поспешно добавил: — Я хочу сказать — она способна делать это в буквальном смысле. У меня нет времени объяснять это более доходчиво, углубляться в подробности. Она сама все тебе расскажет после того, как… в общем, она все объяснит тебе попозже…
Перри почти подпрыгнул на диване и изумленно уставился на Джессику.
— Черт побери, Джесс, — ошеломленно прошептал он, — так, значит, ты все-таки немножко ведьма? И я не ошибся, называя тебя так в детстве?
— Ох, нет, это не совсем так, — испуганно проговорила она, не смея поднять глаз на Перри. — Просто я обладаю довольно острым чутьем, ну, своеобразной интуицией, что ли. Я, наверное, более чувствительна, чем другие люди, но за всю свою жизнь смогла проникнуть в сознание только одного человека. Однако я не знала, кто он.
Она быстро глянула на Лукаса, но его лицо не выражало ничего — ни понимания, ни антипатии, оно казалось застывшей каменной маской.
В памяти ее вдруг возникла картина: Лукас со свирепым видом отчитывает ее за то, что она продолжает играть в свои колдовские игры, и объясняет, что, если она немедленно не прекратит это занятие, все ее друзья с презрением отвернутся от нее. Нормальные люди не хотят общаться с ведьмами. Вот что Лукас сказал ей тогда. После этого разговора ей было слишком стыдно делиться странными мыслями с кем бы то ни было, давая таким образом понять, что она все-таки отличается от других детей.
— Кажется, — вмешался Адриан, — я припоминаю, что слышал о чем-то таком, правда, это было очень давно. Лукас, ты не…
— Да, это так, ты совершенно прав, — перебил кузена Лукас. — Я все прекрасно помню, но я считал, что Джессика придумывает… У девочек ведь такое богатое воображение…
— Но я ничего не выдумывала, — прошептала Джессика и смущенно опустила глаза.
— Однако это выглядело именно так, — чуть сердясь — то ли на нее, то ли на себя, — продолжал Лукас. — Судя по тому, что ты сейчас рассказываешь, к тебе вернулась память… Джессика, неужели ты вспомнила все, что произошло до того, как ты сбежала из Хокс-хилла?
— Когда я сегодня убегала от… то есть… в старом монастыре… — Она запнулась и умолкла.
Все смотрели на нее, ожидая дальнейшего повествования, и она сказала:
— Я поскользнулась на большой каменной плите и упала. Падая, я ударилась головой о камень и, кажется, потеряла сознание, но очень быстро пришла в себя. И тогда со мной произошло что-то странное. Голова страшно разболелась, закружилась, и вдруг я вспомнила прошлое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143