Ч Я тоже буду таким, Ч вслух сказал Виктор Дельгаадо. Ч Я буду еще лучше
, чем она!
Эйфория захлестнула его сердце горячей волной. Давно он не испытывал сто
ль истинной, столь чистой, столь заслуженной радости.
Он подошел к клавиатуре и ввел программу. Массивные захваты из зеленого
пластика нависли над операционным столом, опустились вниз и прижали дев
ушку к столу, повторив очертания ее тела.
Вот так. Только так. Даже если девочка придет в сознание, если утилита дето
ксикации разрушит нейролептик в крови раньше запланированного срока, н
икуда она не уйдет. Полежит здесь, подождет его, Виктора, потому что для то
го, чтобы сдвинуть эти фиксаторы, нужно усилие в несколько тонн.
А он, Виктор, пойдет. Потому что ему пора обедать. Он пообедает, послушает х
орошую музыку, выпьет шампанского, отпразднует очередную победу в компа
нии лучшего из друзей Ч самого себя. Потом отдохнет, поспит пару часиков.
И лишь потом вернется к прерванным делам.
Теперь он может позволить себе не нервничать и не спешить. Потому что ник
то не стоит с ножом у него за спиной. Ему наконец-то спокойно и уютно.
Виктор потянулся, зевнул и отправился на кухню Ч давать автомату заказ.


* * *

Форель, запеченная с французским сыром, Ч длинные розовые полоски в обр
амлении шпината, сельдерея и кусочков лимона, на краешке блюда Ч аккура
тная горка дижонской горчицы. Салат Nicoise Ч печеные сладкие перцы, зеленый
салат, яйца, скумбрия со специями, оливковое масло. Бутылка брюта Gosset Grand Reserve в в
едерке со льдом. Неплохой обед… Пражский симфонический в полном составе
застыл на сцене Ч замороженная голограмма, ждущая призыва к действию. В
иктор не спеша достал бутылку, обтер ее салфеткой, негромко хлопнул проб
кой. Налил шампанское в фужер, пригубил. Прекрасно, прекрасно, маэстро Мик
улаш! Ваше здоровье, маэстро! Виктор сел на стул, расправил на коленях салф
етку. Взял в правую руку нож, в левую вилку. И взмахнул ножом, как дирижерск
ой палочкой.
Тихо вздохнули скрипки. Проснулся альт, повел свою нежную линию. Басы взд
рогнули и эхом отразились от стен. Виктор отрезал кусочек форели, отправ
ил в рот и pажмурился от удовольствия.
Большой триумф у него еще впереди. Но и малый, негромкий триумф, осознание
качественно выполненной работы, стоит многого.
Виктор вдруг подумал о том, что не помнит, когда ему было так радостно, так
хорошо, как сейчас. Может быть, потому, что всегда его окружали люди, с кото
рыми приходилось говорить, общаться, врать и выслушивать их вранье, кото
рые зависели от него и от которых Ч что уж там скрывать Ч зависел он, Вик
тор. Он мучился, ощущая чужие, враждебные ауры, никогда не мог по-настояще
му расслабиться, предаться отдыху и спокойствию.
Теперь он был один. По-настоящему один Ч впервые за многие годы.
Странная горечь… Дурное, тухлое послевкусие на корне языка. Черт, что так
ое? Испорченная рыба? Этого просто не может быть, не может, кухонный агрега
т на такое не способен. Агрегат Виктора стоит дороже, чем два итальянских
ресторана, вместе взятых.
Виктор открыл глаза и подавился. На тарелке вместо форели корчились белы
е плоские черви, каждый длиной в ладонь.
Виктор вскочил на ноги, с грохотом уронив стул. Проморгался. Черви исчезл
и, снова появилась обычная рыба.
Виктор зло швырнул на стол вилку и нож, глянул на валяющийся стул, схватил
его за ножки и со звоном снес со стола всю посуду. Бешено сдернул скатерть,
попытался разорвать ее единым движением, не получилось. Прочная ткань, к
репкий лен.
Есть ему больше не хотелось.
Дьявол! Испортили весь обед! Они у него еще попляшут!
Кто “они”? Какая разница? Если наличествует вина, найдется и виноватый.
Он снова резко осознал свое одиночество Ч на этот раз без удовольствия,
с неприятным перебоем в сердце. Чертов ниггер мертв, лежит с развороченн
ой головой, Виктор и девчонка в коме Ч вся компания на астероиде. Некому д
аже треснуть по загривку, чтоб успокоиться.
Оркестр вошел в фортиссимо Ч слишком громкое, режущее уши, бьющее по нат
янутым как струны нервам. Виктор цапнул пульт, нажал кнопку, сцена опусте
ла. Виктор вздохнул с облегчением.
Спокойно, спокойно. Глисты в тарелке Ч вульгарная галлюцинация. Сам вин
оват. Довел себя работой до нервного истощения, удивительно еще, что не чу
дятся фиолетовые черти и красные слоны.
Виктор побрел к бассейну, на ходу сдирая одежду. Охладиться немножко, поп
лавать всласть. Взбодрить затекшие мышцы. Это всегда помогало.
Он прыгнул, оттолкнувшись от борта, торпедой вошел в прозрачную воду. Раб
отая ногами, двинулся вниз, ко дну. И едва не захлебнулся от отвращения.
Все дно бассейна было усеяно извивающимися длинными тельцами бледных г
листов.
Виктор вылетел из бассейна как ошпаренный, помчался прочь Ч голый, мокр
ый. Споткнулся, упал, проехал по полу животом, ободрал локти, поднялся снов
а… Добежал до двери и остановился, сжимая кулаки. Он чувствовал себя униж
енным; единственное, что смягчало кипящую злость, Ч то, что никто не виде
л его позора.
Ч Отлично! Ч сказал голос у правого уха. Ч Здорово, правда? Молодец, ста
рикан. Умеешь, если захочешь.
Виктор обернулся, автоматически занял боксерскую стойку. Пусто. Никого.

Вот оно, приплыли. Глюки во всей своей красе. Похоже, без лекарств не обойт
ись.
Ч Чего таращишься? Ч снова прозвучал голос, на этот раз с оттенком ехид
ной иронии. Ч Хочешь увидеть меня?
Ч Я уже насмотрелся на тебя, серв, Ч холодно сказал Виктор. Ч Насмотрел
ся досыта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22