Фут. В данном случае это не важно. Встретили вы на выставке кого-нибудь из знакомых?
Мать . Я видела сэра Адриана Баулта.
Фут. Он это засвидетельствует?
Харрис. Вам придется простить пожилую женщину. Сэра Адриана Баулта она видит повсюду.
Мать. Я видела его в универмаге «Селфриджез».
Фут. Ну ладно…
Мать. Он покупал наволочку.
Фут (громко). Пожалуйста, не будем отвлекаться от дела! Которое оборачивается вот чем: после Магритта вы, по всей видимости, вернулись к своему автомобилю, припаркованному на Понсонби-Плейс, и двинулись в путь ровно в ту минуту, когда там в последний раз видели удирающего менестреля, а соответственно нетрудно предположить, что вы его поджидали и увезли с собой.
Харрис. Это чудовищное и совершенно голословное предположение, которое оборачивается бредом.
Фут. Был там какой-нибудь независимый свидетель, который мог бы подтвердить ваши слова?
Мать. Да… там был мужчина. Он махнул мне рукой, когда мы отъезжали.
Фут. Можете вы его описать?
Мать. Да. Он играл в «классы» на углу. На нем была просторная полосатая роба, как на каторжнике. Под мышкой у него была зажата дамская сумка, а другой рукой, с крикетной битой, он махнул мне.
Фут (пошатнувшись). Вы сможете его узнать?
Мать. Вряд ли. Он был в темных очках и хирургической маске.
Харрис выступает вперед, чтобы вернуть разговор на стезю здравомыслия.
Харрис. Моя мать немного запуталась, инспектор. Он не столько играл в классы, сколько был одноногим, а под мышкой он нес черепаху.
Фут. Чей череп?
Телма (ловко надевая на Харриса платье). Черепаху или же футбольный мяч — это был молодой человек в рубашке футболиста…
Харрис. Если дозволите вас прервать: этот человек едва ли был молод, судя по его седой бороде и — если не ошибаюсь — седым бакам.
Телма. Не хотелось бы заострять внимание на этом вопросе, но раз уж он поднят… Этот человек ковылял с такой прытью, на какую вряд ли способен дряхлый старик…
Харрис. Мне было хорошо видно через ветровое стекло.
Телма. Как раз шел дождь…
Харрис. Дворники работали исправно…
Фут. В любом случае этот человек независимо от его возраста, убеждений или пристрастий, видел, как вы отъезжали с Понсонби-Плейс сегодня в два двадцать пять?
Харрис. Боюсь, что нет, инспектор. Он был слепой и прокладывал себе путь белой тростью…
Телма. …футболист из «Уэст-Бромуич Альбион»… размахивал тросточкой из слоновой кости… ради Бога, Реджиналд, стой спокойно… и взберись-ка на стол, у меня спина разламывается…
Харрис, взбирается на низенький стол, позволяя Телме немного распрямиться.
Харрис. Моя жена немного запуталась…
Фут. Итак, у вас нет лучшего свидетеля, чем слепой седобородый одноногий футболист с черепахой. А как вы объясните наличие животного? Это была черепаха-поводырь?
Харрис. А нужны ли тут объяснения? Поскольку он слеп, он мог и не знать, что это черепаха. Он мог взять ее по ошибке — вместо, скажем, лютни.
Фут. Лютни?
Харрис. Или мандолины.
Мать. На самом деле это была сумка из крокодиловой кожи.
Фут. Боюсь, эти фантазии неприемлемы, несмотря на всю их живописность. У моей жены есть сумка из крокодиловой кожи, и я готов поручиться, что никто не спутает ее с музыкальным инструментом.
Телма. Стоп! Не двигаться! (Все замирают.) Я уронила иголку.
Харрис (глядя на часы). Бога ради, Телма…
Телма. Помогите мне найти ее.
Мать и Фут послушно опускаются на четвереньки вместе с Телмой. Харрис остается на столе. Мать и Фут оказываются лицом к лицу.
Мать. Инспектор, если человек, которого мы видели, был слепой, то где другой свидетель?
Фут. Какой еще другой свидетель?
Мать. Тот самый, который сказал полиции, что там был наш автомобиль.
Фут . Сударыня, вы затронули интересный вопрос. По иронии судьбы я сам живу на Понсонби-Плейс в доме четыре, и я видел из верхнего окна, как ваш автомобиль отъезжал от обочины.
МАТЬ. А менестреля вы, значит, не видели?
Фут . Нет, о нем я узнал позднее, когда пришел в участок и прочел показания старой леди. Он скрылся, должно" быть, буквально за мгновение до того, как я подошел к окну. Это и навело меня на мысль, что он, наверное, уехал в вашем автомобиле. Мне вспомнился желтый штрафной талон у вас на ветровом стекле, а остальное уже было проще простого. (Звонит телефон. Вставая и направляясь к телефону.) Ага, это сержант Поттер. Скоро мы узнаем, подтверждаются ли мои предположения фактами. (Фут берет трубку. Поиски иголки продолжаются. Харрис, облаченный в платье, терпеливо стоит на столе.)
Телма. Нельзя ли включить верхний свет?
Харрис. Лампочки нет.
Телма. Возьми ту, что в ванной.
Харрис. Она снова перегорела.
Телма. Ну найди какую-нибудь! Живее!
Мать поднимается на здоровую ногу, а Фут, ошеломленный, кладет трубку. Настольная лампа находится рядом с телефоном.
Мать. Инспектор, не могли бы вы дать нам лампочку? (Фут смотрит сквозь нее) Лампочку. (Фут как завороженный поворачивается к лампочке. Он поглощен своими мыслями.) Вам понадобится носовой платок или перчатка. (Фут беспомощно хлопает себя по карманам.) Шерстяной носок тоже сойдет.
Фут вяло садится, снимает ботинок и носок.
Харрис. Что с вами, инспектор? Хотите проинспектировать свою ногу? (Фут надевает на руку шерстяной носок. Другой рукой он извлекает из кармана футляр, вынимает толстые темные очки и водружает их на нос.) Не уроните футляр. Фут!
Телма. Пожалуйста, дайте же нам свет!
Фут (спокойно). Да… конечно… извините… У меня ужасно разболелась голова и глаза… этот шок…
Мать. Что случилось, инспектор?
Фут. Похоже, такого ограбления, как я думал, в театре «Виктория Палас» не было.
1 2 3 4 5 6 7 8