негромко велел он. – Чувствуешь, как шевелится? Небось удивишься, если там окажутся два жеребеночка?
– Нет, правда? – воскликнул Джоди. – Неужели их может оказаться двое?
– Вряд ли, но вообще такое бывает.
Первую половину января дождь лил не переставая. Когда Джоди не был в школе, он почти все время проводил в стойле у Нелли. Двадцать раз на дню ощупывал ее брюхо – шевелится ли жеребенок? Нелли теперь встречала его совсем дружелюбно, стала как ручная. То и дело терлась о его бок носом. Стоило ему появиться в конюшне, начинала тихонько ржать.
Однажды вместе с Джоди в конюшню пришел Карл Тифлин. Довольным взглядом он окинул ухоженную шкуру кобылы, пощупал крепкую плоть на ребрах и лопатках.
– Ты здорово потрудился, – сказал он Джоди. В его устах это была величайшая похвала. Потом Джоди целый день так и распирало от гордости.
Пришло пятнадцатое января, а жеребенок все не появлялся на свет. Не родился он и к двадцатому. Где-то в желудке у Джоди поселился ком страха.
– Все идет хорошо? – спросил он Билли.
– Ясное дело.
И снова:
– Все будет хорошо?
Билли потрепал кобылу по холке. Она встревоженно качнула головой.
– Я же тебе говорил, Джоди, – со сроками раз на раз не приходится. Надо подождать.
Пришел конец месяца, а родов все не было, и Джоди ходил сам не свой. Нелли так распухла, что с трудом дышала, уши торчали под углом друг к дружке, будто у нее болела голова. Ночью Джоди метался по кровати, сны ему снились какие-то обрывочные, смутные.
В ночь на второе февраля он с криком проснулся. Мать стала успокаивать его:
– Джоди, тебе что-то приснилось. Проснись и засыпай снова.
Но Джоди был переполнен страхом, каким-то безысходным отчаянием. Некоторое время он лежал тихо, ждал, когда мать уснет, потом бесшумно оделся и босиком прокрался на улицу.
Его окружила густая чернота ночи. Моросил дождь. Неясными очертаниями возникли и тут же исчезли в тумане кипарис и сарай. Он стал открывать дверь конюшни, и она заскрипела, хотя днем за ней такого не водилось. Джоди подошел к полке, отыскал фонарь и жестянку со спичками. Зажег фитиль и по длинному устланному соломой проходу пошел к стойлу Нелли. Она стояла и всем телом колыхалась из стороны в сторону. «Ну-у, Нелли, ну-у», – позвал ее Джоди, но она знай покачивалась, даже не оглянулась. Он коснулся рукой ее лопатки и почувствовал – Нелли всю трясет. Тут с сеновала прямо над стойлом раздался голос Билли Бака:
– Джоди, ты что здесь?
Джоди отпрянул и затравленно глянул на сеновал, где устроился на ночлег Билли.
– У нее все хорошо, Билли, как думаешь?
– Ясное дело, хорошо.
– Ты ведь не допустишь, чтобы с ней что-то случилось?
– Сказал же, чуть что, я тебя позову, – окрысился сверху Билли. – Значит, позову. А теперь иди спать и не тревожь кобылу. У нее и без тебя забот хватает.
Джоди съежился – никогда еще Билли не говорил с ним таким тоном.
– Мне просто захотелось посмотреть, как она, – объяснил он. – Не спится.
Билли чуть смягчился.
– Все равно иди спать. Нечего тебе ее будоражить. Сказал же: будет у тебя хороший жеребенок. Давай, марш спать.
Джоди побрел к выходу. Загасил фонарь, поставил на полку. Непроглядная тьма ночи и стылый туман налетели на него, заключили в объятия. Хотелось верить в слова Билли, как верил он в них до того, как умер пони. Лишь через несколько мгновений его глаза, ослепленные едва колыхавшимся огоньком фонаря, приспособились к темноте. Влажная земля студила босые ноги. Индюшки, что устроились под кипарисом на ночлег, тревожно заверещали, а два пса, крепко зная свое дело, выскочили и принялись на всякий случай лаять: вдруг к дереву подкрались койоты?
Пробираясь через кухню, Джоди споткнулся о стул. Из спальни донесся оклик Карла:
– Кто там? Что такое?
А миссис Тифлин отозвалась сквозь сон:
– Что такое, Карл?
В следующую секунду Карл, держа в руках свечу, вошел из спальни и увидел Джоди, еще не успевшего прошмыгнуть в свою комнату.
– Ты почему не в постели?
Джоди смущенно отвел взгляд.
– Хотел посмотреть, как там кобыла.
Отец не знал, отругать ему сына или похвалить.
– Слушай, – сказал наконец Карл. – В этой стране нет человека, который понимает в жеребятах больше, чем Билли. Свое дело он сделает.
– Но ведь пони умер… – сорвалось у Джоди с языка.
– Билли тут ни при чем, – твердо возразил Карл. – Если он не сумел спасти лошадь, значит, ее не спас бы никто.
– Карл, пусть он вымоет ноги и идет спать, – вмешалась миссис Тифлин. – Иначе завтра весь день будет ходить сонный.

Джоди показалось, что он только-только задремал, как вдруг кто-то решительно встряхнул его за плечо. Рядом стоял Билли Бак, держа в руке фонарь.
– Вставай, – сказал он. – Скорее. – Повернулся и быстро вышел из комнаты.
– В чем дело? – крикнула миссис Тифлин. – Это ты, Билли?
– Да, хозяйка.
– У Нелли началось?
– Да, хозяйка.
– Ясно. Сейчас поднимусь и нагрею воду, может, тебе понадобится.
Джоди влез в одежду быстро, как по тревоге, – когда он выскочил через заднюю дверь, фонарь Билли покачивался только на полпути к конюшне. Рассвет уже обозначил горные вершины, но в лощине пока царила тьма. Джоди припустил за фонарем и поравнялся с Билли у самой конюшни. Билли повесил фонарь на гвоздь, вбитый в перегородку стойла, скинул с себя голубую рабочую куртку. Под ней оказалась только майка.
Нелли стояла не шевелясь, застыв от напряжения.
1 2 3 4 5 6 7