В.СВЕТЛОГОРКО
ОТЩЕПЕНЕЦ МЕЛКОГО МАСШТАБА

...В то же время, несмотря на достигнутые
огромные успехи в развитии вычислительной техники,
нельзя проходить мимо имеющих место крайне
негативных фактов. Отдельные антисоветские и
просто безответственные элементы, используя
вычислительную технику, и, в частности,
персональные вычислительные машины, занимаются
тиражированием и распространением литературы
антисоциалистического, клеветнического содержания.
Партия заявляет, что не может и не будет никогда
мириться с таким положением. Соответствующие
компетентные органы, опираясь на всю силу и
строгость наших законов, должны решительно
бороться с распространением чуждых нам идей всеми
возможными путями.
(Из выступления Генерального секретаря ЦК КПСС
тов. Мальцева С.Л. по Центральному телевидению
15 ноября 1994 г.)

В тот день я пришел на работу в хорошем настроении. Это и понятно:
еще вчера я нашел в программе ошибку, которая долго от меня пряталась и
портила мне нервы, и теперь работа шла как по маслу. Я выпил чашечку
крепкого чая (это помогает мне окончательно проснуться), спрятал
кипятильник подальше в стол, чтобы он не попался на глаза инспекторам по
технике безопасности, и включил компьютер. Компьютер у меня был просто
великолепный: "Киев-286", с весьма быстроходным процессором и большой,
хотя и великоватой по габаритам, памятью на "жестком "диске. Короче - это
было лучшее, что можно было достать после запрета на установку импортных
персоналок в "почтовых ящиках", и мне долго пришлось уговаривать
начальство, чтобы мне установили именно эту машину. Я уже с головой успел
окунуться в работу, когда ко мне вдруг почти что влетел Андрей Юрьев из
соседней лаборатории:
- Только что к нам приходил товарищ из Первого отдела, проверял, у
кого что записано в компьютере, - шепотом сказал он, - Я еле-еле успел
стереть компьютерные игры. Если в твоей машине не все в порядке, то срочно
разберись с ней, к вам тоже могут с минуты на минуту прийти проверяющие.
Я его поблагодарил и приступил к очистке компьютера от запретных
плодов. Я быстро разыскал и стер игры. В принципе, они никому не вредили,
но если бы их у меня нашли, то могли быть серьезные неприятности (за
"использование не по назначению вычислительных средств"), а мне этого
совершенно не хотелось. Тем более, что некоторые из игр могли быть
признаны пропагандирующими буржуазную идеологию. Вообще, поговаривали, что
скоро запретят не только игры, но и использование вообще всех программ
иностранного производства. В свое время в компетентных органах кто-то
решил, что с их помощью западные спецслужбы смогут добывать информацию из
наших компьютеров (что было не исключено) и, что самое опасное, совершать
идеологические диверсии. С тех пор на предприятиях по постановлению ЦК
ввели контроль за персональными машинами и поручили его Первым отделам,
так как из всех специальных служб только там могли найтись достаточно
образованные сотрудники, чтобы разобраться в компьютерных тонкостях.
Расправившись с играми, я занялся стиранием самого главного: романов
Солженицына (хотя правильнее было бы с него и начать). У меня были
записаны "Один день Ивана Денисовича" и некоторые главы из "Архипелага
ГУЛАГ". В отличие от игр, за самые непристойные из которых могли как
максимум исключить из партии, за Солженицына была гарантирована статья
уголовного кодекса - "за антисоветскую клевету и пропаганду". Комитетчикам
было дано указание приравнивать печатную или рукописную антисоветскую
книгу к записанной в памяти машины или на магнитном диске. А это - три
года как минимум, и плюс к тому же испорченная анкета и у тебя, и у всех
твоих родственников.
Через минуту был стерт из памяти машины и Солженицын. А еще через
минуту в лабораторию вошел товарищ из Первого отдела, отвечавший за
контроль вычислительной техники. Мы поздоровались как старые знакомые, и
он деловито приступил к проверке компьютера. Отработанными много раз
движениями он буквально бегал пальцами по клавиатуре, временами замедляя
работу на незнакомых файлах и просматривая их содержимое.
- Так... Кажется вроде бы все в порядке... Но начальство дало
указание просмотреть, нет ли чего в стертых файлах, - сказал он и вставил
в дисковод дискету с программой восстановления стертой информации. Я
похолодел от ужаса. Таких проверок на моем компьютере никогда не делали. А
ведь это значит, что на меня кто-то "стукнул".
"Ну что ж, стук у нас в стране всегда распространялся быстрее, чем
звук", - подумал я, вспомнив анекдот времен Андропова. Между тем, товарищ
из Первого отдела уже нашел несколько компьютерных игр, которые я только
что стер, и переписывал к себе в блокнотик их названия. Еще через
несколько минут он уже читал на экране "Архипелаг ГУЛАГ". Я обалдело
сидел, не в силах пошевелиться или хотя бы произнести несколько слов в
свое оправдание. Может, именно это меня и спасло. По инструкции, в таких
случаях он должен был немедленно вызвать на рабочее место комитетчиков, а
меня задержать до их прихода.
1 2 3 4 5