Педант и практический человек отвечал обыкновенно только то, о чем его спрашивали.
В прощальном письме Генри говорил о своем намерении покинуть родину, и генерал даже обрадовался, надеясь, что таким образом сын его избегнет дурных знакомств в Лондоне. Он был бы даже доволен, что сын его в Риме, если бы узнал об этом не от итальянца и не из ужасного письма, которое навело его на мысль, что его сын находится в дурном обществе.
Посетив по очереди свои излюбленные клубы, генерал отправился к своему поверенному, Лаусону.
- Вы ничего не узнали нового относительно моего сына Генри? - спросил генерал после того, как деловые разговоры были окончены.
- Нет, - отвечал Лаусон.
- Я получил от него странное послание... Вот... прочтите и приложите к прочим бумагам. Оно принесло мне много горя, и я не хочу его хранить у себя.
Лаусон надел очки и прочел письмо, продиктованное разбойником.
- Все это очень странно, генерал, - сказал он. - Каким образом это письмо попало к вам? На нем нет марок.
- Это очень любопытная история... Оно было вручено мне в моем собственном доме каким-то странным типом. Не то евреем, не то итальянцем, адвокатом.
- Какой же ответ вы дали?..
- Никакого... Я не поверил ни одному слову из написанного... Я предположил, и мой сын Нигель тоже, что это просто уловка выманить деньги... Нигель ему написал, впрочем.
- А, ваш сын Нигель написал... А что именно, позвольте вас спросить.
- Я не знаю, что написал он. Я полагаю, что он написал, что сказкам этим я не поверил, и, вероятно, упрекал его за то, что он так бессовестно обманывает своего отца. Но я думаю, что на Генри это не произвело особенного впечатления, так как, по-видимому, бедный мальчик попал в скверные руки и вряд ли оттуда выберется когда-нибудь.
- Итак, вы не верите, что он попал в руки бандитов?
- Бандитов, подите вы! Конечно, мистер Лаусон, вы слишком опытный человек, чтобы поверить этому.
- Вот именно, генерал, опытность-то моя и заставляет меня верить. Несколько лет тому назад я путешествовал по Италии и много наслышался о римских и неаполитанских разбойниках. Я сам счастливо избег возможности попасть им в руки, иначе пришлось заплатить бы им такой же выкуп, какой требуют за вашего сына.
- За моего сына?.. Скажите лучше - сам мой сын.
- Не думаю, генерал; к сожалению, должен вам заметить, что я совсем другого мнения на этот счет.
- Но я-то знаю это хорошо... Я вам не рассказывал, что он уехал после ссоры со мной. Я не хотел, чтобы он женился на одной девушке, и употребил хитрость, чтобы помешать этому браку. Это мне удалось. После этого я вам написал, чтобы вы ему выдали тысячу фунтов. Эти деньги он, верно, промотал в обществе таких же шалопаев, как и он сам, и по их же совету попробовал выманить у меня еще. Но фокус не удался.
- Вы мне писали выдать ему тысячу фунтов! - вскричал старый адвокат, вскакивая с места и срывая с себя очки. - Что вы такое говорите, генерал?
- Я говорю о тысяче фунтов, которые я вам поручил взять из банка и передать моему сыну Генри.
- Когда же вы мне это писали?
- Когда?.. Год тому назад... да... именно год... Вы мне сами писали, что он был в вашей конторе.
- Был, два раза был, верно... но не спрашивал никаких денег. Он только осведомился, нет ли какого-нибудь известия от вас. Впрочем, я его не видел, мой помощник говорил с ним. Прикажете позвать?
- Да, - проговорил пораженный генерал. - Это очень странно...
Раздался звонок, и тотчас же вошел старший клерк.
- Дженнингс, - обратился к нему адвокат, - вы не помните, приходил сюда год назад младший сын генерала?
- Да, - отвечал клерк, - хорошо помню. Он приходил два раза. Это у меня записано.
- Принесите книгу, - приказал адвокат.
Глава XXVIII
КНИГА ПОСЕТИТЕЛЕЙ
Генерал при таком неожиданном известии вскочил на ноги и забегал в страшном волнении.
- Если бы я знал, - бормотал он сквозь зубы, - все бы могло устроиться. И вы утверждаете, что он никогда не получал денег?
- От меня, по крайней мере.
- Я очень рад.
- И вы правы. Это все равно, что выиграть... Если вы, конечно, полагаете, что эти деньги были бы промотаны.
- Я не о том говорю. Вы меня не поняли...
В эту минуту вошел клерк с книгой.
- Вот, - сказал Лаусон, перелистав несколько страниц. - Вот запись 4-го апреля, а вот 6-го. Прочесть вам их, генерал?
- Пожалуйста.
Адвокат, надев очки, прочел громким голосом:
"4-го апреля. В половине двенадцатого утра младший сын генерала Гардинга Генри Гардинг приходил справляться, нет ли писем на его имя. Ответ: никаких".
"6-го апреля. В половине двенадцатого утра приходил опять мистер Генри Гардинг, задал тот же вопрос и получил тот же ответ. Молодой джентльмен ничего не сказал, но, видимо, был очень огорчен".
- Наша профессия, генерал, - прибавил, как бы извиняясь, адвокат, обязывает нас подмечать мельчайшие подробности.
- Нет ли еще каких-нибудь записей, мистер Дженнингс?
- Нет, сэр, больше ничего нет.
- Можете идти.
- Итак, вы никогда не давали денег моему сыну Генри? - спросил генерал после ухода клерка.
- Никогда... Ни одного пенса. Да он никогда и не просил... Да если б он и спросил, я не мог бы ему дать без вашего разрешения. Тысяча фунтов - слишком крупная сумма, генерал, чтобы выдать ее несовершеннолетнему молодому человеку по одной его просьбе.
- Вы меня все более и более удивляете, Лаусон. Неужели вы не получили от меня письма, уполномочивавшего вас выдать ему такую сумму?
- Впервые слышу об этом.
- Очень странно... Значит, возможно, что он в руках разбойников?...
- К несчастью, надо думать, что это так.
- Я был бы в восторге!
- О, генерал!
- Вы не понимаете меня, Лаусон. Ведь это доказывает, что мой сын не так испорчен, как я думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52