— Убивать Норманов.— Тогда почему ты не привел свою армию? — настаивал Страмм. Он ткнул Донахью мечом. — Я быстро теряю терпение. Я надеюсь на честный ответ, без всяких там уверток.— Я хотел показать Гарету Колу, что не нуждаюсь ни в нем, ни в его Уродах, чтобы убивать Норманов! — Донахью завертел головой, так как кончик клинка приблизился, замерев у его горла.— Ты, кажется, как и мы, страстно относишься к Колу. Почему?— Не твое дело!Клинок чуть опустился, и Донахью почувствовал, как тот проколол его кожу.— Меня не волнует, что вы сделаете со мной! — выплюнул он. — Оставьте в покое Гарета Кола! Я занимался этим без него, вы понимаете?— Он защищает Кола? — печально спросил Рислер, наблюдая, как тонкая струйка крови потекла по горлу Рыжебородого.— Не думаю, — сказал Страмм, передвинув меч. — Как я упоминал, он, кажется, не испытывает к нему великой любви.— Тогда почему он сражался на его стороне? — спросил Рислер.— Не знаю. Спроси его, — ответил Страмм.— Ты слышал вопрос, Урод? — сказал Рислер. — Если ты ненавидишь Кола, как ты говоришь, почему ты служил ему?— Потому что я и Норманов тоже ненавижу! — взревел Донахью.Страмм сел на койку рядом с Рыжебородым, схватил густую бороду и потянул, приподнимая голову так, чтобы смотреть в лицо Донахью.— Послушай меня, — сказал он медленно, осторожно выговаривая каждое слово. — Наказание за проникновение на наши земли — смерть. В твоем случае смерть будет медленной и пытки максимально болезненными. Если ты каким-то образом хочешь избежать этого, то лучше расскажи нам все, что знаешь о Коле прямо сейчас.— Кол! — сплюнул Рыжебородый. — Кол! Будь проклят этот колдун. Я — тот, кто уничтожал ваши армии, а не Кол!— У меня больше нет времени на твою манию величия, — вздохнул Страмм. — Ты скажешь мне, в чем слабость Кола или умрешь.— Откуда мне знать, что вы все равно не убьете меня? — ответил Донахью, вздрогнув, когда капля воды упала с потолка прямо ему на веко.— Ниоткуда… но ты знаешь, что случится, если ты откажешься отвечать. С другой стороны, если ты ненавидишь Кола и вполовину так сильно, как уверяешь, ты будешь рад нам помочь.— Я убью его сам, — проворчал Рыжебородый. — Я не нуждаюсь в вашей помощи.— Сейчас ты нуждаешься в любой помощи, от кого бы она ни исходила, — заявил Страмм. — Итак, в чем же слабость Кола?— У него нет слабостей, — угрюмо ответил Донахью.— Каждый человек имеет слабости, — возразил Страмм. — Ты пытался обнаружить их?— Каждый день.— Есть ли у него пороки? — сказал Рислер.— Никаких.— Нет слабостей и нет пороков? — насмешливо сказал Страмм. — Ты говоришь о нем так, словно он почти бог.— Я не знаю ни одного Нормана, придумавшего, как предъявить ему счет, — отрезал Рыжебородый.— Правда, — признался Рислер. — Фактически никто из нашего поколения и не видел его… а если и видели, то не вернулись, чтобы рассказать об этом.— Однако каждый человек должен иметь уязвимое место, — упорствовал Страмм. — Если нет, то почему же он не стер нас с лица земли? Ответ только один, Урод. Он не может…— Меня зовут Донахью, а не Урод.— Твое имя будет таким, как я скажу, — ответил Страмм, проведя еще одну красную линию вдоль горла Рыжебородого. — Тебе задали вопрос, отвечай, Урод.— Я не знаю. Колдун говорит, что он слишком занят.— Слишком занят чем?— Не знаю.— Может быть, он не может посылать свои создания на большое расстояние? — предположил Рислер. — Его сила ослабевает с расстоянием?— Нет, он может добраться до вас, если захочет, — уверенно сказал Донахью.— Если он может добраться до нас, то может добраться и до тебя, — заметил Страмм. — Почему он этого не сделал?— Никто из вас… — Клинок снова сделал порез, в этот раз более болезненный. — Потому что он ждет, чтобы я попросил его. Он наслаждается, глядя, как ты втыкаешь в меня этот меч.— Почему он оставил тебе в живых? — спросил Страмм.— Потому что я нужен ему.— Зачем?— Больше никто не может командовать этим стадом Уродов, которых он называет армией.— Этого мало, Урод. Ты что-то недоговариваешь, — заметил Страмм. — Гарет Кол не нуждается ни в тебе, ни в ком-то еще, чтобы те сражались за него, — Донахью покраснел, но молчал, и Страмм продолжал: — Отсюда вопрос: в чем проявляется твоя особая сила?— Дай мне подняться с этого ложа — и увидишь! — пообещал Донахью.— Я не говорю о твоей силе. Что еще ты можешь делать из того, в чем нуждается Кол?— Я не знаю, о чем ты говоришь, — заявил Рыжебородый.— Мы знаем, что он умеет летать; он может читать мысли и еще бог знает что. В чем твоя особенность? За какие достоинства ты стал командовать его армией?— Я — единственный из них, у кого не тонка кишка сделать это!— Мы проверим, какой толщины твои кишки, когда разбросаем их по полу, если ты не найдешь лучшего ответа.Донахью зло посмотрел на Страмма. Он напрягся, но обнаружил, что ремни, стягивающие его тело, по-прежнему крепки, и откинулся назад на койку, морщась от боли в плече. Снова на его лицо упала капля воды.— Ладно, — спокойно сказал он.— Что? — спросил Страмм. — Я не расслышал тебя.— Ты победил, — вздохнув пробормотал Рыжебородый.— «Ты»? Ты имеешь в виду Рислера?— Нет, я не имею в виду Рислера. Я имею в виду Гарета Кола, будь он проклят!— Ты думаешь, он слышит тебя? — упорствовал Страмм.— Я знаю.— Он почти в двухстах милях отсюда.— Он может быть хоть на луне, и будь он проклят! — фыркнул Донахью.— И ты думаешь, что он придет помочь тебе?— Подожди и увидишь, — предвкушая, сказал Донахью.Неожиданно кто-то рассмеялся. Страмм повернулся и увидел огненную птицу, парящую в шести футах над землей. Она открыла клюв и заговорила голосом Гарета Кола.— Тебе придется долго ждать, варвар, — сказала она и исчезла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51