я,
мол, сигареты забыл, я сейчас за ними сбегаю! Петрова ни одна таможня не
тронет, он, Петров, знаменитость. А если вдруг и обнаружат в сумке,
висящей на плече писателя, сибирскую водку, так он-то, Эдик, тут при чем?
Он-то, Эдик, откусается. Он скажет: "Не знаю. Сумка моя, водка не моя. Ее
туда, наверно, писатель поставил. Пьет, наверно, втихую, старый козел!"
В общем, Эдик не скучал, кроме, конечно, того времени, когда их
водили по историческим местам.
Скажем, Микены.
Слева горы, справа горы. И дальше голые горы. Ни речки, ни озера, ни
магазина, ни рынка. Трава выгорела, оливы кривые. Понятно, почему древние
греки тазами лакали вино, а потом рассказывали небылицы про своих богов.
Весь-то город - каменные ворота, да колодец, да выгребная яма. Тут не
хочешь, да бросишь все, поведешь компашку на какую-нибудь там Трою.
Тишь. Скука. Жара.
Эдик в таком месте жить бы не стал. Он знал (мектуб!), ему судьбой
предначертано (арабское слово, понятно, он подхватил у Петровых) скопить к
моменту возвращения в сказочный Стамбул как можно больше белого золотишка,
зелененьких долларов и, само собой, водки.
А уж там не уйдет из его рук "тойота"!
Именно "тойота". Он немножко поднаторел, и приобретать "форд" или
"фольксваген" ему не хотелось.
Слаще всего в эти дни было для Эдика представлять свое появление в
Стамбуле.
Стамбул!
Там, в Стамбуле, на Крытом рынке, на чертовом этом Капалы Чаршы,
ожидал его, тосковал по нему, жаждал его появления самый настоящий, самый
иностранный автомобиль!..

8
На этом рукопись новосибирца обрывалась.
- А автомобиль? Дорвался Эдик до иностранно автомобиля?
- Пока не знаю.
- Как? Ты же сам плавал с Эдиком. Ты лично таскал на плече его
кожаную сумку.
- Вторая часть еще не написана, я только обдумываю ее.
- Да, - заметил я. - Такой образ привлечет внимание общества...
- Это и плохо! - занервничал Илья. - В этом и заключается великий
парадокс. Чтобы избавить Будущее от эдиков, о них надо забыть. Писатель же
все называет вслух, и эдики в итоге въезжают в Будущее контрабандой, через
чужое сознание, через чужую память.
- Не преувеличивай. Кто вспомнит в Будущем о таких, как Эдик?
- Книги! - воскликнул Илья. - Люди Будущего не раз будут обращаться к
нашим книгам. А я ведь не написал еще о физике Стеклове, о его невероятной
машине, которую он подарил миру, я почему-то пишу пока об Эдике, хотя
писать о нем мне вовсе не хочется. Лучшие книги мира, Иван, посвящены
мерзавцам. Не все, конечно, но многие. Эти эдики, они как грибок. Сама
память о них опасна. Каждого из нас перед началом эксперимента следовало
бы подержать в интеллектуальном карантине лет семь: мы не имеем права
ввозить в Будущее даже отголосок памяти об эдиках.
- Можно подумать, что мы только и будем говорить о нем встречным.
- Боюсь, - сказал Петров, - как бы среди встречных мы не встретили
самого Эдика.

9
В сентябрьский дождливый вечер мы уходили в Будущее.
Новый корпус НИИ, возведенный в районе бывшего поселка Нижняя
Ельцовка, давно вошедшего в черту города, был почти пуст. В здании
оставались энергетики, техники, вычислители, члены специальной Комиссии и,
конечно, оба писателя, явившиеся из-за дождя в шляпах и в плащах, впрочем,
достаточно приличного покроя, хорошо обдуманного нашими дизайнерами.
Выбор на участие в первой вылазке (ставшей, как известно, и
последней) пал на моего друга. Новгородец не расстроился. С видимым
удовольствием он возлежал в глубоком кресле; он спросил, указывая на
пузатую капсулу МВ, торчавшую посреди зала:
- Она исчезнет?
Мой друг хмыкнул.
- Вероятно.
И нервно засмеялся:
- Впрочем, я исчезну вместе с ней. А я даже не знаю, больно ли это?
- Не волнуйся, - успокоил я Илью. - Принцип действия МВ, как
известно, лежит вне механики.
- И я даже не знаю, - не дослушал меня Илья, - действительно ли мы
попадем в Будущее, или видения, если они перед нами пройдут, явятся лишь
побочным эффектом всех этих не столь уж ясных мне физических
экспериментов?
- Не волнуйся, - успокоил я своего друга. - Мы попадем именно в
Будущее, в потом вернемся сюда. И уверяю тебя, мы будем находиться в
Будущем столь реальном, что там запросто можно набить шишку на лбу.
Поэтому помни, хорошо помни: никаких непродуманных контактов. Мы можем
оказаться в пустынном месте, нас это устроит, но мы можем оказаться и в
толпе. Если тебе зададут вопрос, отвечай в меру его уместности, если тебя
ни о чем не спросят - помалкивай. Ты можешь попасть в центр дискуссии -
веди себя естественно. Отвечай, но не навязывайся. Слушай, смотри,
запоминай, сравнивай. Случайная фраза, случайный жест - для нас нет ничего
неважного. Ведь это наше Будущее, которое, опять же, создавали мы сами!

10
...странные, без форм, фонари, даже не фонари, а радужные пятна
мерцающего тумана, плавали в рыжей дубовой листве. Мы не видели ни
проводов, ни опор, небо висело над нами мягкое, вечернее, и нигде не
раскачивались те бесконечные, закопченные, скучные, как сама скука,
троллейбусно-трамвайно-электро-телеграфные провода, та тусклая мертвая
паутина, что в конце XX века оплетала чуть ли не всю поверхность
материков.
- Лужи! - удивился Илья вслух, но почему-то шепотом. - Взгляни, лужи!
- Почему бы им не быть?
- Они веселые...
Похоже, он с кем-то спорил. Может, со своим новгородским коллегой, не
знаю, оставшимся сейчас далеко в Прошлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16