О'Генри
Закон и порядок
О`Генри
Закон и порядок
Перевод Зин. Львовского
Недавно я очутился в Техасе и осмотрел все старые места.
В овечьем ранчо, где я жил несколько лет тому назад, я остановился на неделю. И, как все посетители, я с головой ушел в текущую работу, которая оказалась купаньем овец. Этот процесс настолько отличается от обыкновенного крещения человека, что нуждается в пояснении.
Громадный железный котел с разведенным под ним огнем - половина всего адского огня - частью наполняется водой, которая скоро начинает неистово кипеть. Затем туда бросают известь, концентрированный щелок и серу; все это должно тушиться и выкипать до тех пор, пока это чортово варево не станет таким крепким, что могло бы обжечь руку ведьме. Это конденсированное варево затем смешивается в длинном, глубоком чане с несколькими кубическими галлонами горячей воды; овец ловят за задние ноги и бросают в эту смесь. После основательного погружения при помощи вилкообразного шеста в руках специально для этого приставленного джентльмэна, овцам разрешается выкарабкаться по наклонным доскам в корраль и высохнуть там, или околеть, в зависимости от того, что им подскажет состояние их организма.
Если вам приходилось когда-нибудь ловить здорового двухгодовалого барана за задние ноги, и чувствовать те 750 вольт пинков, которые он может пропустить через вашу руку, прежде чем удастся швырнуть его в чан, вы, конечно, семнадцать раз пожелаете, чтобы он лучше околел, чем высох.
Все это сказано для того только, чтобы объяснить, почему Бед Оклей и я после купанья овец радостно растянулись на берегу charco, радуясь благоприобретенному аппетиту и чудесному соприкосновению с землеq после утомительной мускульной работы.
Стадо было не большое, и мы закончили купанье в три часа пополудни. Бед вытащил из morral`я на луке своего седла кофе и кофейник, а также большой каравай хлеба и ветчину.
М-р Мильс, владелец ранчо и мой давнишний приятель уехал обратно в ранчо, в сопровождении рабочих из мексиканских trabajadores.
В то время как ветчина, поджариваясь, приятно пела, за нами раздался стук лошадиных подков. Шестизарядный револьвер Беда находился в кобуре на расстоянии десяти футов от него, но мой товарищ не обратил ни малейшего внимания на приближающегося всадника.
Такое отношение техасского ранчмэна было настолько отлично от прежних обычаев, что я удивился. Инстинктивно обернувшись, чтобы разглядеть возможного врага, угрожавшего нам с тыла, я увидел всадника в черной одежде, который мог быть адвокатом или пастором, или же купцом. Он мирно ехал рысцой вдоль ручья.
Бед увидел мое движение и улыбнулся саркастически и печально.
- Вы слишком долго отсутствовали,- сказал он.- Вам больше не нужно оборачиваться в этом штате, когда кто-нибудь скачет сзади вас, пока что-нибудь не ударит вас в спину; но даже и в этом случае вам может угрожать только пачка брошюр или протест против трестов - для подписи.
Я даже не посмотрел на hombre проехавшего мимо, но готов прозакладать четверть овечьей мочки, что это какая-нибудь двуличная сволочь, раз'езжающая для собирания голосов в пользу запрещения выпивки.
- Времена переменились, Бед,- сказал я с видом оракула:- закон и порядок теперь являются правилом на Юге и Юго-Западе.
Я заметил холодный блеск в бледно-голубых глазах Беда.
- Я не...- начал я поспешно.
- Разумеется, нет,- горячо сказал Бед.- Вы хорошо знаете. Вы здесь прежде жили. Закон и порядок, говорите вы? Двадцать лет назад они были здесь. У нас было всего два или три закона: об убийстве при свидетелях, Во поимке на месте при краже лошадей, о голосовании по республиканскому списку! А теперь что? Мы все время получаем приказы за приказами, а законность уходит из штата. Законодатели заседают в Аустине и ничего не делают, кроме того, что издают постановление против ввоза в штат керосина и школьных учебников, Я думаю, они боятся, что кто-нибудь вечером после работы зажжет лампу и получит образование, а затем примется за дело и составит закон об отмене вышеупомянутых законов. Я стою за прежние времена, когда законы и порядок были, действительно, тем, чем назывались. Закон был законом, а порядок-порядком.
- Но...-начал я. - Пока закипит кофе,-продолжал Бед,-я хотел описать вам случаи подлинного закона и порядка, которого я был свидетелем в те времена, когда дела разрешались в камерах шестизарядного револьвера вместо камер высшего суда.
- Слыхали вы о старом Бене Киркмане, короле скота? Его ранчо тянулось от Нуесес до Рио-Гранде. В те времена, как вы знаете, были бароны скота и короли скота. Разница между ними была следующая. Если скотовод отправлялся в Сан-Антоне, заказывал пиво для газетных репортеров и сообщал им количество скота, которым в действительности владел, они в газетах называли его бароном.
Если же он заказывал шампанское и к количеству купленного им скота прибавлял количество скота, им украденного, его называли королем.
Лука Семмерс был одним из работников на его ранчо. Однажды на ранчо короля явилась кучка восточных людей из Нью-Йорка или Канзас-Сити, или откуда-то по соседству. Лука с небольшим отрядом был послан сопровождать их, смотреть, чтобы гремучим змеям было сделано должное внушение при их приближении, и отгонять с дороги скотину. Среди кучки приезжих была черноглазая девушка, которая носила второй номер ботинок. Это-все, что я заметил у нее. Но Лука, вероятно, видел больше моего, так как женился на ней за день до того, как кавалькада отправилась домой. Он переехал в Канада-Верде и обзавелся собственным ранчо. Я нарочно пропускаю всю сентиментальную часть, так как никогда не видел и не желал видеть ее.
1 2 3 4 5 6