Я ловлю одного из мальчиков в синей куртке с желтыми пуговицами спереди, и он ведет меня в комнату, которую называет комнатой для завтрака. И первое, что мне попадается на глаза, как только я вхожу,-это мальчик, стрелявший в Педро Джонсона. Он сидел один за маленьким столиком и ударял ложкой по яйцу с таким видом, точно боялся разбить его.
Я сажусь на стул против него. Он принимает оскорбленный вид и делает движение, как будто хочет встать.
- Сидите смирно, сынок! - говорю я.- Вы захвачены, арестованы и находитесь во власти техасских властей. Ударьте по яйцу сильнее, если вам нужно его содержимое. Теперь скажите: зачем вы стреляли в м-ра Джонсона в Бильдаде?
- Могу я осведомиться, кто вы такой? - говорит он.
- Можете,- говорю я,- начинайте.
- Допустим, что вы имеете право,- говорит малыш, не опуская глаз.Но что вы будете есть? Человек,- зовет он, подымая палец,- примите заказ этого джентльмэна!
- Бифштекс!-говорю я,- и яичницу. Банку персиков и кварту кофе! Этого, пожалуй, будет достаточно.
Мы некоторое время разговариваем о разных разностях, затем он заявляет:
- Что вы намерены сделать по поводу этой стрельбы? Я имел право стрелять в этого человека, - говорит он.-Он называл меня словами, которые я не мог оставить без внимания, а затем ударил меня. У него тоже было оружие! Что же мне оставалось делать?
- Нам придется увезти вас обратно в Техас,-говорю я.
- Я охотно бы поехал туда,- отвечает мальчик, усмехаясь,- если бы это не было по такому делу. Мне нравится тамошняя жизнь. Мне всегда, с тех пор как я себя помню, хотелось скакать верхом, стрелять и жить на открытом воздухе.
- Кто были эти толстяки с которыми вы ездили?- спросил я.
- Мой отчим,- говорит он,- и его компаньоны по мексиканским рудникам и земельным предприятиям,
- Я видел, как вы стреляли в Педро Джонсона,- говорю я,- я отобрал у вас ваш маленький револьвер. И когда отбирал, то заметил три или четыре маленьких шрама рядом над вашей правой бровью. Вы уже раньше бывали в переделках, не правда ли? - Эти шрамы у меня с тех пор, как я себя помню,говорит он,- не знаю, отчего они.
- Были вы прежде в Техасе?-спрашиваю я.
- Я этого не помню,-говорит он:- когда мы попали в прерии, мне показалось, что я там бывал. Думаю, что не бывал.
- Есть у вас мать?-говорю я.
- Она умерла пять лет назад,- заявляет он.
Пропускаю большую часть того, что последовало. Когда вернулся Лука, я привел к нему мальчика. Лука был у Скеддера и сказал все, что ему нужно было. И, повидимому, Скедер сейчас же после его ухода поработал-таки по телефону. Потому что через час в наш отель явилась одна из этих городских ищеек, которые именуются детективами, и препроводил всю нашу компанию на так называемый полицейский суд...
Луку обвиняли в покушении на похищение несовершеннолетнего и потребовали объяснений.
- Этот глупец, ваша честь.- говорит Лука судье,- выстрелил и предумышленно с предвзятым намерением ранил одного из наиболее уважаемых граждан города Бильдада в Техасе и вследствие этого подлежит наказанию. Настоящим я предъявляю иск и прошу у штата Нью-Йорка выдачи вышеупомянутого преступника. Я знаю, что это он сделал.
- Есть у вас обычные в таких случаях и необходимые документы от губернатора вашего штата?-спрашивает судья.
- Мои обычные документы,-говорит Лука,- были взяты у меня в отеле этими джентльмэнами, представителями закона и порядка в вашем городе. Это были два кольта сорок пятого калибра, которые я ношу девять лет. Если мне их не вернут, то будет еще больше хлопот. О Луке Семмерсе можете спросить кого угодно в графстве Мохада. Для того, что я делаю, мне обычно не требуется других документов.
Я вижу, что у судьи совсем безумный вид. Поэтому я подымаюсь и говорю:
- Ваша честь, вышеупомянутый ответчик, м-р Лука Семмерс - шериф графства Мохада, Техас, и самый лучший человек, когда-либо бросавший лассо или поддерживавший законы и примечания к ним величайшего штата в союзе. Но он...
Судья ударяет по столу деревянным молоточком и спрашивает, кто я такой.
- Бед Оклей,-говорю я,- помощник по канцелярской части шерифской канцелярии графства Мохада, Техас, Я представляю собой законность, а Лука Семмерс - порядок. И если ваша честь примет меня на десять минут для частного разговора, я объясню вам все и покажу справедливые и законные реквизиционные документы, которые держу в кармане.
Судья слегка улыбнулся и сказал, что согласен поговорить со мной в своем частном кабинете. Там я рассказываю ему все дело своими словами, и, когда мы выходим, он объявляет вердикт, согласно которому молодой человек отдается в распоряжение техасских властей.
Затем он вызывает по следующему делу.
Пропуская многое из того, что случилось по дороге домой, расскажу вам, как кончилось дело в Бильдаде.
Когда мы поместили пленника в шерифской канцелярии, я говорю Луке:
- Помнишь ты своего двухлетнего мальчугана, которого у тебя украли, когда началась суматоха?
Лука нахмурился и рассердился. Он не позволял никому говорить об этом деле и сам никогда не упоминал о нем.
- Приглядись,-говорю я.-Помнишь, как он ковылял как-то по террасе, упал на пару мексиканских шпор и пробил себе четыре дырочки над правым глазом? Посмотри на пленника,-говорю я,- посмотри на его нос и на форму головы. Что, старый дурак, неужели ты не узнаешь собственного сына? -Я узнал его,-говорю я,- когда он продырявил мистера Джона на станции.
Лука подходит ко мне, весь дрожа. Я никогда раньше не видел, чтобы он так волновался.
- Бед,-говорил он.- Я никогда, ни днем, ни ночью, с тех пор как он был увезен, не переставал думать о моем мальчике. Но я никогда не показывал этого.
1 2 3 4 5 6