На Бэра навалился Лавровский, а Багров принялся ловить Жабрева.
Минуты через две ему удалось и это. Бой тут же стих - видимо, нападающих
больше не осталось.
- Даром вам это не пройдет, - заговорил Бэр, едва успев отдышаться. -
Вы же все смертники. Вы еще просто не представляете, что такое ТИПы. Нас
много, все ТП-станции в наших руках. Вас уберут под землю или под воду при
первой же возможности.
- Ах ты, гад! - тихо произнес Иван Данилович и поднял пистолет
Стечкина.
- Убери оружие! - завизжал Бэр. - Оно же убивает!
И тут произошли два события одновременно. Багров ударил Филина снизу
по руке - раздался выстрел, пуля ушла в небеса, - и в ту же секунду Алик,
подобрав с земли поисковый прибор, что было силы запустил его в Медведя.
- Вот тебе!
"Трейсер" угодил в голову Альфреда Бэра, в тот же миг оба - и прибор,
и Бэр - исчезли.
Алик так и сел.
- Я же не хотел, чтобы так! - выкрикнул он.
Иван Данилович в удивлении озирался, словно не веря, что Медведь
исчез. А Багров - ворчун и брюзга Багров - вдруг разразился хохотом.
- Ну молодец! Ну уделал ты его, Алик! Он ведь теперь, скорее всего,
улетел туда, откуда мы выдернули тебя. А без моего "трейсера" его не
вернуть!..
Тут все вспомнили про Жабрева и повернулись к нему. Сыч стоял на
коленях и плакал. Его глаза, прикованные к пистолету в руке Ивана
Даниловича, смотрели не мигая, они прямо плавали в слезах, и две мокрые
дорожки бежали вниз по щекам.
- Не убивайте, Богом молю, не убивайте! - шептал Жабрев. - Я вам все
расскажу, только уберите это...
- Что же ты можешь нам рассказать, Сыч? Мы, по-моему, и без твоей
помощи разобрались во всем, - ярость ушла, и Филин теперь говорил
спокойно.
- Вы всего не знаете, - хрипел Жабрев. - Вы не знаете, и никто, кроме
ТИПов, не знает, что путешествия в прошлое - это, конечно, блеф, игрушка
высшего руководства ТИПов, нонсенс, курсы кройки и шитья истории. Самое
большее, что могут ТОПки, - это заслать человека в черноту сдвинутого
пространства, а назад во времени - никогда. Никто, кроме ТИПов, не знает,
что ТП-каналы - они всюду, нет никакой сети ТП-линий, и нет нужды в
пучностях пространства. Вы же знаете ТОПку в работе, вот так же работают и
стационарные ТП-установки.
- Постой, а как же размыкание каналов, смыкание каналов? - удивился
Лавровский. - Как же очереди на ТП-станциях? Эта вечная сутолока в
Екатериновке? Эти катания вверх-вниз на лифтах в Малаховке?
- Антураж все это, театр, цирк, клоунада...
- Что-что? - Иван Данилович никак не мог понять. - Значит,
бездействие каналов - липа? Значит, кабины могут работать круглосуточно?
- Они и работают. Нужных людей и нужные грузы мы доставляем всегда, в
любую секунду. Но массовый доступ время от времени перекрываем.
- Но зачем, Жабрев, зачем?!!
- Так ведь дефицит-то должен быть! Хоть в чем-нибудь! Как же без
дефицита?..
- Тьфу, пакость! - Иван Данилович подошел к Жабреву, отобрал ТОПку,
два раза с безжалостной силой хряпнул ее о металлическую стойку калитки,
чудом уцелевшей после боя, потыкал в клавиатуру, набирая произвольные
координаты, поставил на "самопал" и вернул прибор Сычу.
- Жми на курок!
- Ваня, может, не надо? - вступилась Мария.
- Папа, он же погибнет! - крикнул Алик.
- Ты не прав, Иван, - пожал плечами Лавровский.
Багров промолчал.
- Жми на курок, Сыч!
- Пощади, Филин. Помнишь, я же не стал убивать тебя? Я ведь настоял,
чтобы тебя приняли в ТИПы. Мы не тронули твою жену. Согласен, мы немного
круто обошлись с сыном, но ведь не погубили же его! Напротив - даже
поучили жизни. Я сам вел его по разным мирам и следил, чтобы парень не
пропал. Я был к тебе милосерден, будь же и ты ко мне! Пощади!
- Я уже пощадил тебя, Сыч, раз не пристрелил сразу. Жми! Или... -
Иван Данилович снова поднял пистолет.
И ТИП по прозванию Сыч исчез.

Он исчез на дачном участке поселка Акрихин, а появился непонятно где.
Над головой светило беспощадное солнце. Вокруг расстилалась глинистая
пустыня. До самого горизонта - ни деревца, ни здания, ни души.
Далеко-далеко вздымались буро-фиолетовые горы.
Жабрев пощелкал клавишами ТОПки. Прибор вроде бы работал. Но нажимать
на реверс было опасно - после ударов о металлический столб прибор
наверняка разладился, Бог знает, куда он может занести.
Жабрев порылся в памяти и припомнил простейший код: 333 - бутылка
минеральной воды. Он трижды нажал на тройку - под его ноги упал какой-то
предмет. Жабрев нагнулся - это был перстень с крупным бриллиантом.
Двадцать семь - это, кажется, код жестянки пива. Жабрев, еще, видимо,
не осознавая своей беды, нажал - на растрескавшуюся глину со звяканьем
упала кирка-мотыга.
Жабрев озверел. Он стал перебирать все известные коды, которые раньше
соответствовали вкусной жратве, дорогим коньякам, лучшим сигаретам,
ювелирным изделиям, изысканнейшим предметам одежды, - всему тому, что
Жабрев привык получать не задумываясь.
За полторы минуты перед ним выросла куча, в которой соседствовали:
грозовой переключатель, допотопный тиристор на 10 килоампер, банка
нафталина, адмиральские погоны, подшивка газеты "Водный транспорт" за март
1997 года, эндоскоп, полуметровая пластиковая скульптура "Лаокоон", отрез
драп-меланжа и антикварная шарманка. При очередном нажатии кнопок на этот
винегрет брякнулся великолепный гроб, обитый пурпурным атласом.
Жабрев испугался до потери пульса. Он начал наобум давить на клавиши,
при этом то и дело нажимая на курок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29