Кровь так и
заполоскалась на ветру. Ну, думаю, что ж вы делаете, гады,
рвать так рвите, глотать - глотайте, но зачем же
издеваться? Что за ископаемый садизм! Археоптериксы
унеслись подальше - теперь я увидел, что их четыре штуки,
- собрались в стаю и развернулись в мою сторону, избрав
построение ромбом. Но в этот момент опять раздалось -
хлоп! - в глазах чернота и в...

Алик...
- Лови его в прицел! - заорал Багров, забыв, что имеет дело не с
обычной ТОПкой, а с новым прибором, им самим же и созданным. Требовалось
оценить дистанцию, совместить поисковый канал прибора с осью боевого луча
ТОПки, а на все это нужно было время.
Иван Данилович, окаменев, смотрел на сына - на окровавленного сына,
покрытого гноем и сукровицей! - и в голове у него крутилось одно слово:
"Убью! Убью! Убью!" Он словно раздвоился. Одна половина его существа
испытывала бесконечную, разрывающую сердце жалость к несчастному Алику,
впервые в жизни познавшему страх, боль, запах собственной крови и ужас
смерти. Вторая же половина мечтала только об одном - убить того, кто
сотворил с его сыном такое.
В это время Паша совместил прицельный канал прибора с лучом ТОПки и
нажал на курок. В ту же секунду Алик - полуобнаженный, с рваной раной
через всю спину - свалился к ногам Филина. Мария вскрикнула, побелела, но
самообладания не потеряла.
- Иван! Очнись! Аптечку! Быстро!
И Филин очнулся. Стряхнув с себя наваждение, он умудрился сделать
сразу несколько дел: перелистнул каталог раз-другой, набрал код на ТОПке,
нажал, снова набрал, нажал. На землю плюхнулась аптечка первой помощи, а в
свободной руке Филина сказался какой-то тяжелый предмет - Иван Данилович
даже ухитрился перехватить его в воздухе, не дав упасть на землю. Это был
автоматический пистолет Стечкина образца 1951 года с полным магазином
патронов. Удивительно, между прочим, не то, что Филин нашел его код в
каталоге, удивителен сам факт попадания этого оружия в каталог.
- Зачем это тебе? - изумился Лавровский.
Но Ивану Даниловичу не дали ответить. Знакомо задрожал воздух -
бззуммм-ччпппок! - и дачный флигель исчез.
- Засекли! - страшным голосом закричал Багров. - Маша, бинтуй Алика,
мы тебя прикроем.
Три ТОПки были у Филина и его друзей, три ТОПки на пятерых, а сколько
врагов - неизвестно. Снова затрещали хлопки. Снова стали разверзаться ямы
на садовом участке. Но теперь друзья были умнее и злее.
Враги еще не знали, какую опасность представляет для них Филин. Иван
Данилович нащупывал ТОПкой канал атаки, парировал удар, а затем стрелял
одновременно из ТОПки и из Стечкина - пуля калибра 9 миллиметров летела
через внепространство и искала цель среди тех, кто нападал, пытаясь
остаться неуязвимыми. Конечно, это была стрельба вслепую, и большинство
пуль ушли в "молоко", но доподлинно известно, что после того памятного боя
Вукол Черпаков долго ходил с забинтованной рукой, а у Панкратия Кабанцева
была прострелена филейная часть, и старый Тур в течение месяца не мог ни
сидеть, ни лежать на спине.
Очень умело вели бой Лавровский и Багров. Настолько умело, что у
Марии ни один волосок на голове не шевельнулся, и она быстро закончила
перевязку Алика. Мальчик сначала улыбался, скрипя зубами от боли, и только
повторял: "Потом, мама... Потом я все-все расскажу... Все-все наговорю на
дискету..." - но вдруг взгляд его упал на "трейсер" Багрова, лежавший на
земле.
- Что это, мама?
- Где? А-а, это машинка, с помощью которой мы тебя вытащили.
- Там все еще горят какие-то цифры.
- Цифры? Наверное, дистанция, сынок.
- Дистанция?!!
Тут и Мария бросила взгляд на индикатор. И обомлела. Цифры были
такие: 3х10^17. Это означало, что воздушный мир бесконечного падения, в
котором только что страшные птицы атаковали Алика, лежал от Земли в десяти
парсеках.
Видимо, Багров не обратил внимания на дистанцию. Сейчас ему тоже было
не до этого. В отличие от Ивана Даниловича, который просто палил сквозь
ТП-каналы из тяжелого пистолета, Павел мечтал вырвать сюда несколько
врагов и обезвредить их. Он уже видел в трансвизоре лицо Бэра, почти
поймают его в прицел, но в этот момент пропал Коля Лавровский. Багров
остановился, озираясь, и тут его едва не накрыло самого: яма глубиной
метров пять открылась в каком-то шаге от Павла.
Впрочем, Коля уже появился невысоко в воздухе и спрыгнул на землю. Он
был почему-то мокрый и отплевывался, из ушей его текла кровь. Потом, когда
все кончилось, Коля рассказал, что его швырнули в какое-то море. Он
очутился на приличной глубине - вода стиснула его - не вздохнуть, кругом
был зеленоватый сумрак, дыхание он сумел задержать, но в рот и нос вода
все равно попала - соленая, противная. Колю спасло то, что он не
растерялся. И еще спасла ТОПка - отличный все же прибор, безотказный. Коля
вслепую поставил на ТОПке километровую дистанцию, навел прибор вверх и
включил реверс - тут же большой пузырь воздуха, выхваченного с
километровой высоты, окружил Лавровского, и вместе с этим пузырем Коля
ринулся к поверхности. Уши не лопнули, и то спасибо, но слышать с той поры
он стал хуже. Оказавшись на поверхности, Лавровский "самопалом" вернул
себя в Акрихин.
Наконец Багрову удалось поймать в прицел Бэра. Альфред вывалился из
внепространства перед Пашей и мешком свалился на землю. Он еще пытался
что-то сделать со своей ТОПкой, но Багров ударом ноги выбил ее из рук
Медведя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29