– Да и показывать-то особо нечего. Одни тесемки, – испытывая страшную неловкость, попыталась оправдаться она.
Диллон расхохотался. Вместе с ним рассмеялась и Кэтлин. Тея сидела и ждала, когда же стихнет приступ коллективного веселья.
– Ну ладно, хватит, – резко произнесла она наконец, поднимаясь из-за стола.
– А что там еще есть? – Диллон по-прежнему проявлял любопытство.
– Ничего особенного – несколько писем, книги, кассеты… – Тея умолкла и тотчас мысленно отругала себя, что смущается, словно девочка-подросток.
– Мне ужасно интересно посмотреть! – не унимался Диллон.
Тея снова открыла крышку, мысленно укоряя себя за уступчивость. Можно подумать, ему и впрямь интересно!
Диллон внимательно рассмотрел книги – два детектива и автобиографию актрисы, вошедшей в историю как секс-символ, а потом прочел все надписи на кассетах.
– Жаль, что нет света, – с искренним сожалением заметил он. – Я люблю американскую музыку.
– Ни за что не поверю, что ты это серьезно! – воскликнула Тея.
– Мне много чего нравится американского, – обиделся Диллон и положил кассеты обратно. Пальцы их на мгновение соприкоснулись. – Американские машины, «Макдоналдс». И ты.
Тея нахмурилась, но ничего не сказала.
– Тея, ты выйдешь за меня?
– Диллон! Если бы я сказала «да», ты первый рухнул бы в обморок от удивления.
– Это точно, – согласился он. – Но после того как пришел бы в себя, мы с тобой тотчас отправились бы к алтарю.
– Нет уж, большое спасибо. Тебе нужна другая женщина – веселая, любительница шумных компаний и пива.
– Господи, а это ты откуда взяла?
– Таких показывают по телевидению – американскому телевидению. Они специально прыгают в грязь, съезжают на велосипедах в воду и поливают друг дружку из шлангов. Тебе нужна именно такая.
– Что ж, отчасти ты права. Правда, должен сказать, что я ни разу не съезжал в воду на велосипеде. – Диллон посадил Кэтлин на плечи. – А вообще позволю себе заметить, что это звучит довольно странно.
– Странно, что это говорит большой любитель сам откалывать номера – отплясывая, горланить песни, и притом голым, – не удержалась и подпустила шпильку Тея.
Диллон был ошарашен.
– Это кто тебе рассказал?
– Разумеется, Гриффин. Помимо всего прочего.
– Чего прочего?
Тея с трудом сдерживала улыбку. Невероятно, но Диллон не в восторге оттого, что ей известно о его подвигах. Тея выразительно подняла брови – мол, знаю-знаю все твои грешки, но вслух произнесла:
– О таких вещах не говорят в присутствии детей!
– Нет уж, скажи, что ты еще знаешь? – настаивал он.
– Например, о скрипачке из шотландского национального оркестра. И о француженке, что приехала сюда наблюдать за птицами. Пожалуй, забыла, на каком острове это было. Знаю только, что ужасно веселая история!
– Вот это да! – растерянно пробормотал Диллон, и Тея оторвала глаза от бутылочки с молочной смесью, которую наливала для Кэтлин. – Значит, не зря меня называют Великим Силки, – произнес он наконец.
– Это точно, – согласилась она без особого энтузиазма. – Ничуть не сомневаюсь.
Тея поставила бутылочку в миску с горячей водой, чтобы подогреть.
– Можно я покормлю Кэти? – спросил Диллон.
– Ты хоть умеешь?
– Я тебе уже сказал, Тея, что моя мать работала няней, а я сам – старший из шести детей! И пожалуйста, не смотри на меня так.
– Как «так»?
– Как будто я совершил что-то противозаконное и ты ждешь, когда наконец нагрянут из Скотленд-Ярда.
– Скорее это будет чей-нибудь разгневанный папаша, – съязвила Тея.
– Я жил, как подобает мужчине. Но уверяю тебя, ни одна девушка не пострадала из-за знакомства со мной. Не говоря уже об их отцах. За исключением…
– Кого? – Тея вручила-таки ему бутылочку.
– Тебя, – ответил Диллон и посмотрел на дочь.
«Надо сказать, он довольно ловко кормит ее», – признала про себя Тея. Наверное, действительно старший в семье.
– Надеюсь, ты не презираешь меня, Тея?
– Почему ты спрашиваешь?
Диллон вздохнул.
– Никак не могу понять, почему ты предпочла оставить меня в неведении?
Тея молчала, рассматривая в окне свое отражение.
– Ты винишь меня в гибели Гриффина? – тихо спросил Диллон.
– Нет! – горячо воскликнула Тея. Она отлично понимала, чего ему стоило задать этот вопрос.
– Тогда в чем дело? Или, по-твоему, я негодяй, который недостоин называться отцом Кэти?
– Я этого не говорила.
– Так почему же?
– Диллон, я просто думала, что тебе будет все равно, – резко ответила она. – И не знала, как поступить.
Он молчал, так как его внимание было сосредоточено на дочери.
– Я должен поблагодарить тебя, – произнес он наконец, не поднимая глаз.
– За то, что я отклонила твое галантное предложение руки и сердца?
– Нет, – многозначительно ответил Диллон. – За то, что ты так заботишься о моей дочери.
– Она в первую очередь моя дочь. Было бы странно, если бы я о ней не заботилась!
– Некоторые женщины не слишком утруждают себя. Ждут посторонней помощи.
– Это был желанный ребенок, Диллон.
– Я верю. Мне хочется, чтобы ты знала, что я… в долгу перед тобой. Кэти такая красивая и веселая – как ты. И имя ты ей тоже дала красивое: Кэтлин. Красивое шотландское имя. Не то что все эти искусственные новомодные типа Мисти Джой или что-либо в этом роде!
– Ты имеешь в виду американские? – перебила его Тея, и Диллон улыбнулся.
– Тея!
– Что, Диллон?
– Вчера вечером я, кажется, выпил лишнего. Скажи, я вел себя отвратительно?
– Не хуже, чем обычно, – сухо ответила Тея и посмотрела на дочь. Кэйтлин уже задремала на руках у Диллона.
– Ну, это уже кое-что. Но если ты меня не презираешь, и к тому же я вел себя не так уж и плохо, можно надеяться, что ты не выставишь меня отсюда – тем более надвигается шторм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44