Стихия же разыгралась не на шутку, продолжая проверять на прочность судно и людей.
– Хорошо, что в Спарте нет флота, – признался в одну из особо жутких минут Архелон Тарасу, когда они сидели, прислонившись к борту, за которым бушевал Посейдон, – по мне лучше убить сотню персов в открытом бою на суше, чем отправиться на корм рыбам и морским чудовищам.
Тарас промолчал, вытерев со лба струйку соленой воды, что пролилась на него сквозь щель в палубе. Он и сам был не в восторге от такого путешествия, которое в любую минуту могло закончиться крушением, но разговор насчет флота не поддержал. У него на эту тему были свои мысли, которые он, впрочем, не спешил высказывать. Момент был не подходящий.
На следующий день, после полудня буря стала стихать. Вернее, они вышли из ее центра, оказавшись на окраине. Здесь Посейдон все еще вздыбливал пенные валы, но они были уже не столь большими, как у берегов Эвбеи. Привыкнув к постоянному завыванию ветра, Тарас не сразу понял, что тот стал дуть слабее. А когда осознал это, то даже рискнул выбраться на палубу и посмотреть, куда их занесло.
Корабль Андроса, по его собственным словам, в прошлом триерараха Триерарх – капитан триеры.

из Галикарнаса, оказался довольно крепким. И выдержал натиск стихии, лишившись только части ограждений вдоль бортов и на носу. Потери среди людей ограничились тремя периеками, которых смыло за борт прошлой ночью. И теперь в распоряжении Тараса находилось тридцать семь периекских воинов, четверо спартанцев, считая его самого, двое илотов и один врачеватель, который облевал уже почти всю нижнюю палубу. Как выяснилось, Темпей плохо переносил морские путешествия. С таким отрядом еще можно было бы некоторое время держать Фермопилы, но выдержать сражение в открытом море с кораблем противника или сразу несколькими – ведь здешние воды просто должны были кишеть ими, – представлялось Тарасу делом безнадежным. Поэтому он втайне очень хотел увидеть берег. И лучше бы берег греческий. Хотя интуиция подсказывала ему, что в этой стороне Эгейского моря искать греков было бесполезно. Все, кто здесь жил, уже давно были подданными персидской империи.
Выбравшись на палубу, Тарас ухватился за уцелевшее ограждение, повертел головой и понял, что буря стихает, хотя мощные волны еще имели достаточно сил, чтобы потопить корабль. Однако серая хмарь облаков уже кое-где оторвалась от воды, давая возможность видеть вперед метров на сто, а то и на двести. И бросив взгляд по левому борту, Тарас глазам своим не поверил.
Буквально метрах в пятидесяти, почти что борт о борт с ними расходился огромный корабль, довольно четко различимый невооруженным глазом. На носу корабля возвышалась статуя какого-то божества, под которой стояли на коленях несколько пленников со связанными руками. Вокруг сгрудились воины с мечами, явно собиравшиеся совершить казнь. Один из них обернулся и бросил взгляд в сторону кормы, укрытой золотым балдахином, который блестел даже в таком сером воздухе. Там на огромном троне, у подножия которого разлеглись перепуганные наложницы, сидел рослый человек в богатых одеждах, расшитых драгоценными камнями. Он махнул рукой, и стражник мгновенно отсек голову пленнику, затем поднял ее вверх за волосы и потряс, чтобы его господин убедился в исполнении приказа. Кровь несчастного потекла по его рукам.
Затем стражник посмотрел в сторону и встретился взглядом с Тарасом. Несколько мгновений они с удивлением изучали друг друга. Однако, затем серая хмарь проглотила неизвестный корабль, словно его и не было. Тарас даже не успел ничего сообразить.
– Это сидонская пентера Пентера – большой пятиярусный корабль.

, – пояснил Андрос, поднявшийся вслед за спартанцем и невольно подтвердивший Тарасу, что этот корабль не был видением, навеянным пением сирен, – на таких плавают только знатные персы.
– А тот человек на корме… – пробормотал Тарас, боясь поверить своим глазам.
– Наверное, это был Ксеркс, – пролепетал грек, тоже не очень уверенный в том, что узрел божество Многие греки были уверены, что на их землю в образе Ксеркса, который устанавливал на земле «новый порядок», наступает не просто царь, а полубог. Что интересно, жречество Аполлона в самой Греции поддерживало эту идею.

, – он принес жертвы, чтобы спастись от бури.
– Черт побери, – выругался изумленный Тарас по-русски, – сам Ксеркс! Вот бы его захватить и привезти к Леониду!
Он даже с надеждой посмотрел в ту сторону, где растаяла неизвестная пентера, словно хотел броситься в погоню, позабыв, что их корабль сейчас только щепка, плывущая по воле волн. Впрочем, как и корабль полубожественного Ксеркса.
Тарас так и стоял до тех пор, пока на них не обрушилась мощная волна, едва не смыв его за борт. После чего, почел за благо вновь спуститься на нижнюю палубу. «Его сейчас уже не догнать, – попытался успокоить себя Тарас, теребя рукоять меча, – уплыл в Грецию. К своей армии, которая, значит, до сих пор воевала без него. Утонул бы по дороге, что ли? Ведь плывет в самый центр шторма, откуда мы едва выбрались».
Но надеждам Тараса не суждено было сбыться. Буря стихала на глазах. После полудня они уже смогли все выйти на палубу и окинуть взором безбрежное море, благо видимость стала почти нормальной. Предстояло понять, где же они оказались и решить, что делать дальше.
С местоположением, впрочем, определились неожиданно быстро, но это отнюдь не обрадовало Тараса. Прямо по курсу, буквально в нескольких километрах он увидел берег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104