Позади него шел дюжий Этокл, тащивший на руках довольно увесистый кувшин с запечатанным горлом, из которого торчал кусок тонкой просмоленной веревки. Приблизившись к мишени, он установил горшок под днищем и поджег фитиль.
– Не слишком ли близко телега стоит от сарая? – уточнил Тарас, показав на загон для скота, возвышавшийся метрах в пятнадцати от края «полигона». – Ее не заденет при взрыве? А то нам потом придется все это восстанавливать за свой счет.
– Нет, – уверил его Темпей, глядя на небольшой дымок, пробивавшийся из-под телеги, – я все рассчитал, господин Гисандр. Телегу разнесет в клочья, но не больше.
– Хорошо, – кивнул Тарас, довольный тем, что Темпей уже достиг определенных успехов в изготовлении взрывчатых веществ, – значит, мы укротим духов огня.
Но едва фитиль догорел, громыхнуло так, что над головами наблюдателей засвистели горящие балки, а геронта Поликарха едва не убило упавшим в двух шагах колесом. От места взрыва в три стороны выплеснулись мощные языки пламени, один из которых угодил в закон для скота. Пламя облизало сухие стены сарая, которые мгновенно загорелись. В небо потянулся черный дым и буквально на глазах у изумленного Тараса сарай почти сгорел.
– Это что такое, твою мать! – заорал он, притягивая к себе Темпея за тунику, который сам был изумлен происшедшим. – Все рассчитал, говоришь! Да ты мне чуть отца не угробил, алхимик хренов!
Темпей понял ровно половину слов, и стоял ни жив ни мертв, молча готовый принять любое наказание. Такое смирение немного успокоило Тараса. Он оттолкнул от себя алхимика и помог подняться геронту, который, к счастью, успел рухнуть на траву, когда над ним засвистели горящие обломки. Тарас был в ярости, но одновременно доволен неожиданным результатом. Взрыв получился, что надо. Первостатейный.
– Ты жив, отец? – спросил он поднявшегося на ноги геронта, которому даже помог отряхнуть грязь и приставшие листья. А гордый спартанец настолько был ошеломлен взрывом, что позволил сыну это сделать.
– Твой врачеватель научился управлять не только огнем, но и громом Зевса? – в изумлении пробормотал он. – Я давно живу на свете, Гисандр, прошел много битв и видел немало. Но такого я еще не видел. Ты уверен, что это дело смертных, управлять огнем и громом?
Тарас немного помолчал. Вопрос был не из простых. С одной стороны, геронт мужик не глупый, с самого начала посвящен во все замыслы и помогал разыскать того же Темпея. Но с другой, он был спартанцем, которые привыкли чтить богов и никогда не вторгаться в те области жизни, где смертному было делать нечего. А то, чем занимался Темпей по указке Гисандра, соприкасалось с этими областями напрямую. И сейчас, увидев собственными глазами, что сотворили его сын и слуга, Поликарх пришел в священный трепет перед разрушительными силами, которые те стремились разбудить и обуздать. Стрик был мудр. И быстро начал понимать, что Тарас доведет дело до конца и получит в руки могущество, сравнимое с божественным. Во всяком случае, по части огня. А страшный грохот, вызванный взрывом, пробудил у него мысли только о землетрясениях, которых спартанцы боялись больше всего и считали самыми дурными предзнаменованиями.
– Отец, – медленно начал оправдываться Тарас, – я совсем не стремлюсь прогневить богов. Все мои помысли лишь во благо Спарте, а я знаю, как здесь чтят богов.
Он замолчал ненадолго.
– Но поверь, я знаю, что эти силы боги отдали… – Тарас запнулся, – вернее, скоро отдадут в руки смертных людей. Так что мы можем распоряжаться огнем, как захотим. Ведь мы же готовим сейчас на нем пищу…
– Это так, благодарение Зевсу! – воздел руки к небу геронт. – Но мы не забываем кто нам его дал.
– А значит, никто не запрещает нам найти для него иное применение, – закончил Тарас, – и если огонь может жечь, так пусть он послужит Спарте и сожжет как можно больше персов. С благословения Зевса, конечно.
Тарас собрался с духом и выпалил, бросив взгляд на небеса.
– И пусть он поразит меня своей молнией, если я не прав!
Поликарх помолчал немного, словно дожидаясь ответа верховного божества. Но вокруг было тихо. День был почти безветренный, и большие белые облака лениво ползли по небу в сторону моря. Лишь потрескивали вокруг головешки, да в стороне догорал загон для скота.
– Ну, что же, – пробормотал геронт, вынося вердикт, – пусть твой огонь послужит на благо Спарте.

На следующий день на секретный полигон подвезли еще три баллисты, изготовленные по новому образцу. Все они после сборки работали великолепно, и Тарас, возгордившись, даже начал символический отсчет, решив считать этот день днем создания спартанской артиллерии. А хорошо проявившим себя в этом деле мастерам из Кифанты заказать еще штук десять как минимум.
В первом же испытании все четыре баллисты установили новый рекорд. Выстроенные в одну линию одни должны были стрелять по мишеням, которыми служили две телеги с надстройками – обалдевший от успеха Тарас не жалел ради экспериментов даже своего имущества, – а также несколько выстроенных специально для этих целей шалашей. Однако, когда все цели были уничтожены камнями, Тарас вошел в раж и приказал обстрелять ближнее имение.
– Эй, сбегай туда и передай всем, что надо покинуть дом, – на всякий случай приказал он илоту, хотя отлично знал, что в доме никого не может быть, геронт находился сейчас в другом имении, – заряжай. Начнем с сараев.
Когда все стены сараев были продырявлены камнями, опорные балки подрублены меткими попаданиями, а крыши обрушились на траву, Тарас приказал перенести обстрел на каменное здание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104