Но больше выстрелов не последовало, и он решил, что это
какой-нибудь охотник подстрелил в горах дикого козла.
К концу второго часа капитан Гласс перестал трястись от озноба под
горой одеял и начал обливаться потом.
- Еще полчаса - и буду здоров, - проговорил он слабым голосом.
- Отлично, - сказал Гриф. - Здесь что-то никого не видно. Я съезжу на
берег, повидаюсь с Матаара и узнаю, что там у них делается.
- Только будьте поосторожнее, - предупредил его капитан. - Публика
тут, видно, собралась отчаянная. Если не сможете через час вернуться,
дайте мне знать.
Гриф сел за руль, и четверо матросов канаков навалились на весла.
Когда вельбот подошел к берегу, Гриф не без любопытства оглядел женщин,
расположившихся под тентом шхуны. Он помахал им рукой, и они, прыснув со
смеху, сделали то же самое.
- Талофа! - крикнул он.
Они поняли приветствие, но ответили "иорана", и Грифу стало ясно, что
они с какого-то из островов Товарищества.
- С Хуахине, - не колеблясь, уточнил один из матросов. И
действительно, когда Гриф спросил женщин, откуда они родом, те, снова
прыснув со смеху, ответили "Хуахине".
- Очень похожа на шхуну старика Дюпюи, - тихо сказал Гриф на
таитянском наречии. - Не смотрите так пристально. Ну, что? Ведь
точь-в-точь "Валетта"!
Пока матросы вылезали из вельбота и втаскивали его на берег, они как
бы невзначай поглядывали на судно.
- Да, это "Валетта", - сказал Таути. - Восемь лет назад она потеряла
стеньгу. В Папеэте ей поставили новую, на десять футов короче. Вон она, я
ее узнал.
- Подите-ка, ребята, поболтайте с женщинами. С вашей Райатеи ведь
рукой подать до Хуахине, и вы наверняка найдете среди них знакомых.
Разнюхайте все, что можно. Но если явятся белые, не затевайте драки.
Целая армия крабов-отшельников, шурша, разбежалась перед ним, когда
он стал подниматься по берегу. Но нигде не видно было свиней, которые в
прежнее время всегда хрюкали и рылись под пальмами. Кокосовые орехи
валялись где попало. Под навесами было пусто: копру не заготовляли. Труд и
порядок исчезли. Гриф обошел одну за другой травяные хижины деревни. Все
были пусты. Возле одной он наткнулся на слепого беззубого старика с
увядшим, морщинистым лицом. Он сидел в тени и, когда Гриф заговорил с ним,
с перепугу залепетал что-то невнятное. "Словно от чумы все вымерли", -
думал Дэвид, подходя наконец к Большому дому. И здесь царило безмолвие и
запустение. Не было юношей и девушек в венках, в тени авокадо не возились
коричневые малыши. На пороге, скорчившись и раскачиваясь взад и вперед,
сидела старая королева Матаара. Увидев Грифа, она заплакала и стала
рассказывать ему о своем горе, в то же время сокрушаясь, что нет при ней
никого, кто бы мог оказать гостю должный прием.
- И они забрали Наумоо, - закончила она. - Мотуаро убит. Люди все
убежали в горы и голодают там с козами. И некому даже открыть для тебя
кокосовый орех. О брат, твои белые братья - дьяволы.
- Они мне не братья, Матаара, - утешал ее Гриф. - Они грабители и
подлецы, и я очищу от них остров...
Недоговорив, он быстро обернулся, рука его метнулась к поясу и
обратно, и большой кольт наставился на человека, который, пригибаясь к
земле, выбежал из-за кустов и бросился к Грифу. Но Гриф не спустил курка,
и человек, подбежав, кинулся ему в ноги и разразился потоком каких-то
несуразных, жалобных звуков. Гриф узнал в нем того беглеца, который
получасом раньше вылез из камбуза "Валетты" и скрылся в зарослях. Подняв
его, он стал внимательно следить за его судорожными гримасами - у этого
человека была заячья губа - и только тогда начал различать слова в этом
невнятном бормотании.
- Спасите меня, хозяин, спасите! - кричал человек по-английски, хотя
он, несомненно, был уроженцем Океании. - Я знаю вас, спасите меня.
Дальше последовали совсем уже дикие бессвязные вопли, которые
прекратились лишь после того, как Гриф взял его за плечи и сильно
встряхнул.
- Я тоже узнал тебя, - сказал Гриф. - Два года назад ты служил
поваром во французском отеле в Папеэте. Все звали тебя Заячьей Губой.
Человек неистово закивал.
- Теперь я кок на "Валетте". - Губы его дергались, он брызгал слюной
и плевался, делая отчаянные усилия говорить внятно. - Я знаю вас. Я видел
вас в отеле. И в ресторане "Лавиния". И на "Киттиуэйк". И на пристани, где
стояла ваша "Марипоза". Вы капитан Гриф. Вы спасете меня. Эти люди -
дьяволы. Они убили капитана Дюпюи. Меня они заставили отравить половину
команды. Двоих они застрелили на мачте. Остальных перебили в воде. Я все
про них знаю. Они похитили девушек из Хуахине. И взяли на борт беглых
каторжников из Нумеа. Они грабили торговцев на Новых Гебридах. Они убили
купца в Ваникори и украли там двух женщин. Они...
Но Гриф уже не слышал его. Из-за деревьев, со стороны залива,
донеслась сухая дробь выстрелов, и он бросился к берегу. Пираты с Таити в
компании с преступниками из Новой Каледонии! Шайка отъявленных
головорезов! А теперь они напали на его шхуну! Заячья Губа бежал за ним по
пятам, и, не переставая брызгать слюной и плеваться, старался докончить
свой рассказ о преступлениях белых дьяволов.
Ружейная пальба прекратилась так же внезапно, как и началась, но
Гриф, мучимый предчувствиями, все бежал и бежал, пока на повороте не
столкнулся с Маурири, мчавшимся навстречу ему с берега.
- Большой брат, - воскликнул, тяжело дыша, Человек-козел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11