«Люди и бультерьеры»: Таткнигоиздат; 2000
Аннотация
Повесть «Люди и бультерьеры» вышла в казанской роман-газете «Поволжье» №3 2001 г. В книге обнажён безжалостный мир подонков, для которых собачьи бои — лучшая забава плюс выгодная коммерция. Произведение написано в жанре детектива, где есть и страстная любовь, и поножовщина, и взрыв машины с депутатом ГосДумы РФ на борту. В определённых ситуациях «герои» даже вызывают симпатию и их жаль, за них переживаешь.
Книга вышла тиражом 1000 экземпляров и сразу разошлась, минуя открытую продажу.
Мaйя Валeeва
Люди и бультерьеры
Вы слышали, что сказано:
люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего.
А я говорю вам:
любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас…
Евангелие от Матфея, Гл.5, 43, 44.

I. Преступная любовь
Сначала была темнота. Она перемежалась ощущениями тепла и холода, чего-то гладкого и жесткого, и чего-то пушистого и мягкого. Темнота вплывала вдруг в его естество вместе с нежным, чуть шершавым языком матери, и это терпеливое облизывание несло успокоение и сладкий сон. Иногда темнота, еще не потревоженная никакими звуками, нетерпеливо, упрямо тыкалась в его в бока и в голову: это кто-то из его настырных братьев или сестричек пытался оттолкнуть его от вожделенного соска. Он еще не знал, что такое звук и что такое свет, но он отчетливо ощущал единственный, неповторимый запах матери.
Позже, когда пришло время, и Крис расстался со своей матерью навсегда, он потерял прежде всего не ее теплый бок, не ее нежный язык, не даже соски, полные вкусного молока, — он потерял ее родной запах. И без этого запаха, который он, как оказалось потом, запомнил на всю жизнь, он долго еще чувствовал себя одиноким.
Он появился на свет случайно. Его вообще не должно было быть. Ведь в мире породистых собак все предусмотрено людьми, даже любовь. Любить имеют право лишь те, кто завоевывает на выставке призовое место, лишь те, предки которых известны чуть не до десятого колена, и цена на которых растет и растет с каждым днем.
Это сейчас никого не удивишь новой породой. Бультерьеры и другие боевые собаки давно приелись даже самой капризной публике; обыватель не обращает уже на них внимания. А тогда в моду еще только начинали входить английские бульдоги и бобтейлы, бультерьеры и мастифы. Позже появились знаменитые «питбули», но слава бультерьеров шла впереди них: бесстрашные «собаки-убийцы» внушали благоговейное уважение и панический страх. Появление первого в городе бультерьера по имени Четман, привезенного из Англии, наделало много шума. Эта собака стоила примерно столько же, что и машина. Хозяином его был некий Бонус, то ли бизнесмен, то ли бандит, что для простых людей означало примерно одно и то же.
На первой же выставке собак Четман стал центром всеобщего внимания. Как только белого бультерьера вывели из машины, толпа тут же обступила маленький ринг. Красный ошейник с золотыми бляхами сверкал на толстой шее Четмана. Беззаботно махая прямым хвостом-прутиком, он обвел окружающих мрачным взглядом узеньких глазок с розоватыми веками и равнодушно зевнул, показав два ряда белых крепких зубов. Его походка, его бугристые мышцы, розовая морда, напоминавшая чем-то свиную голову, многим тогда показались безобразными. Красота у бультерьеров особая: она открывается постепенно, и лишь тем, кто понимает эту породу и принимает ее всей душой.
За будущим потомством Четмана, тем не менее, выстроилась целая очередь — порода становилась в городе все популярнее. Уже привезены были из Москвы несколько молоденьких узкоглазых невест для Четмана. И тут случилось непредвиденное.
Если только бывает у собак любовь, да, самая настоящая любовь — с восторгом и страданием, — то именно она случилась с Четманом и его соседкой по подъезду, французской бульдожкой Джерри. Это была крупная сука, приземистая, широкогрудая, вся блестяще-черная, с широкой белой полоской на лбу и отливающими золотистым мрамором боками.
Встречаясь, Четман и Джерри затевали веселые игры. Счастливый Четман облизывал ее уши со смиренной нежностью, покорно вынося ее то грозное, то игривое рычание.
Вот так и не доглядели. Бок о бок, не обращая внимания на крики хозяев, бежали в один прекрасный день влюбленные прочь — на огромный пустырь, заросший кустами вербы и осокой. Вернулись Четман и Джерри грязные и виноватые. Четман кротко повиливал хвостом, но стоило хозяину замахнуться на него, как бультерьер мгновенно ощетинился и зарычал, безудержно и визгливо. Ему было в данный момент совершенно безразлично, кто перед ним — любимый хозяин или самый ненавистный враг. Бонус понял это и лишь понимающе усмехнулся:
— Ну что, кобелина, нагулялся?
А хозяйка Джерри встретила ее, клокоча от негодования.
— Дрянь! — кричала Раиса Сергеевна, бывший бухгалтер, а теперь пенсионерка, в доходах которой немалую долю занимали деньги, выручаемые ею от продажи щенков. Как старая активистка клуба собаководов, Раиса Сергеевна понимала, что если об этом узнают в клубе, честь ее собаки будет запятнана навсегда, и щенки ее никогда уже не смогут принадлежать к элитным, — Проститутка! Спуталась с этим уродом, с этой свиньей! Уж лучше б с любой дворнягой… Утоплю все твое отродье!
Раиса Сергеевна, активистка местного отделения КПРФ, испытывала к своим соседям классовую ненависть. Это были не люди, а зажравшиеся «буржуи и воры.» И пес у них был на редкость мерзкий! Такой же наглый, как и его хозяева.
Пришло время, и Джерри благополучно родила щенков — среди них были совсем черные, пегие и белые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57