Кукаркин Евгений
Одиссея подводного диверсанта
Евгений Кукаркин
Одиссея подводного диверсанта
СВАДЬБА
В первый раз жизни в католической церкви. Сегодня меня, взрослого человека, не крещеного и без веры в бога, обращают в католичество. И все потому, что отец Розы, дон Диего, уперся и не разрешает жениться на его дочери без креста на шее. Что только не сделаешь ради любви. Будущий зять любит военную форму и упросил меня, чтобы я надел парадный офицерский мундир, тот самый, который надевал на приеме в Бизерте и обязательно с кортиком. Теперь стою перед поникшем на кресте боге, сияя золотом погон и пояса и слушаю речи пастора.
Сзади сидят на креслах зрители, приглашенные гости и зеваки, впереди гордый, седой дон и его прекрасная дочь. Наконец, все кончилось, пастор одевает мне крестик, дает поцеловать библию и его ароматную волосатую руку. Теперь все меня поздравляют, а счастливая Роза виснет на руке.
- Это здорово, - шепчет она.
- Ну, теперь то все...
- Это только начало...
Мы выходим из церкви и тут же вспышки бликов фотоаппаратов и стволы телекамер обрушиваются на нас.
- Кто их пригласил? - спрашиваю я Розу.
- Не знаю.
Дон Диего и его охранник ринулись вперед и мощью своих тел делают проход.
- Господа, дайте дорогу.
- Господин Комаров, вы твердо решили не возвращаться на родину?
- Господин Комаров, это правда, что вы приняли гражданство Туниса?
Со всех сторон несутся любопытные вопросы.
- А как этому относится русское правительство? - из под моей руки вылезло молодое девичье лицо.
Рука дона небрежно упирается ей в скулу и личико исчезает. Нас заталкивают в машину и мы тут же срываемся с места.
- Теперь куда?
- К нам на виллу, - отвечает дон.
- Но это же так далеко.
- Ничего. Роза отвлечет вас. Кстати, перед вами, там за ремешком прижато письмо, просмотрите его...
- Письмо?
- Да. К вам пришло письмо. Сегодня утром мне принес его посыльный.
Письмо на русском. Я вскрываю его и поспешно ищу конец. Кто же автор? Ага, адмирал Сумароков. Уже адмирал?
" Уважаемый Николай Александрович.
Я очень сожалею, что вы не вернулись в Россию. Несколько адмиралов Союза могли бы выступить в вашу защиту и сейчас готовы ходатайствовать о возвращении вас на службу. Они считают, что пока в нашем флоте, да и за рубежом, равного вам специалиста нет. Я предлагаю вам одуматься и возвратиться домой. Мы поборемся за вас и не дадим в обиду.
Адмирал Сумароков К.Н.
Р.S. Если надумаете вернуться, свяжитесь с адмиралом Шаровым Е.Н., он поможет."
- Что там пишут, Николя? - спрашивает Роза.
- Мне пришло предупреждение. За мной начали охоту из КГБ.
- Ты шутишь?
- Слушайте, я вам его переведу.
Подыскивая слова, чтобы не испортить смысл перевожу письмо на английский.
- Но здесь ничего такого нет. О каком предупреждении ты говоришь?
- Не знаю кто, Шаров или Сумароков, но кто то из них безобидным письмом подсказывают, что опасность рядом. Адмиралы просто так, своим подчиненным письма не пишут.
- Может все обойдется? -- робко спрашивает Роза.
- Мы их встретим, капитан, - с подъемом говорит дон.
- Обязательно.
Хлопоты перед свадьбой отвлекли меня от этого письма. И вот наступил торжественный день. Гости, самых лучших домов Тобарго, из Бизерты и Туниса прибывали на нашу виллу. После торжеств в костеле, мы три часа принимали нескончаемые поздравления и теперь с Розой, совершенно изможденные и усталые, сидим в комнате для молодоженов и наблюдаем за гостями через портьеру.
- Роза.
Рядом стоит Миранда, ее верная подруга.
- Роза, ты прелесть. Я поздравляю тебя, - продолжает она.
- А Николя?
- Его тем более. Он получил такой цветок.
Миранда целует меня, Розу и тут живая музыка танго несется с балкона. Известный испанский ансамбль приглашен к нам на торжество и теперь отыгрывает свои полученные деньги. Гости в зале зашевелились и первые пары замелькали ногами по зеркальному полу
- Пойдем? - спрашивает Роза.
Конечно.
Миранда, ты извини...
Ничего, Розочка, я понимаю...
Я ввожу свою невесту в свободное пространство танцующих пар и мы делаем первые па. Роза прижалась ко мне и шепчет.
- Однако, моряки неплохо танцуют...
- Толи еще будет...
- Тише, плутишка.
Танец сменяется танцем, она не хочет уходить и мне приходиться удовлетворять ее прихоти. Меня стучит по плечу твердая ладонь.
- Николай, - это дон Диего, - вас можно отвлечь?
- В чем дело, папа?
- Вам надо пройти со мной.
- Что-нибудь случилось?
- Случилось.
Мы с Розой идем за доном, проходим толпу гостей и по коридорам, через несколько комнат, выходим к двери, у которой стоит здоровенный парень. Я его знаю, это охранник виллы.
- Томи, как он там? - обращается к нему дон.
- Врач сделал укол, сейчас может говорить.
Входим в комнату, где все окна глухо закрыты занавесками, свет от бра слабо освещает все углы, но мы замечаем одну темную фигуру, недалеко от двери, а на красном диване, неподвижного человека... Его грудь оголена и перетянута бинтами. Лицо, не смотря на полумрак, вырисовывается в знакомые черты.
- Николаев..., - в один голос вскрикиваю я и Роза.
- Что с ним? - я оборачиваюсь к дону Диего.
- Ранен. Пытался проникнуть через забор в сад. Охранники его по теле датчику засекли и после перестрелки ранили...
- Но зачем? Он бы мог пройти так...
- Ты его спроси.
- Николаев, Алексей Викторович, ты меня слышишь?
Глаза раненного перескакивают с потолка на меня.
- Капитан, я пришел..., меня послали... Как мне больно...
Дон оборачивается к личности, стоящей у двери.
- Вы сказали, что он будет говорить.
- Сказал. Действие укола возникает не сразу. Через пять минут боль исчезнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38