Глава 13
К величайшему ее облегчению, Амелии удалось отвертеться от роли подружки невесты, сославшись на то, что у нее было мало времени, чтобы сшить подобающее платье. Вообще трудно было сейчас рассчитывать на Амелию в столь ответственном деле. В церковь она приехала одновременно с матерью невесты, на взятом напрокат голубом «рено-клио». Луис, старший брат Карис, выполнявший роль распорядителя у церковных ворот, тут же пришпилил цветок к бледно-зеленому жакету Амелии.
– Надеюсь, хорошо поживаешь? – спросил Луис, не шевеля ртом.
– Да, Луис, спасибо, – ответила Амелия. Когда-то она испытывала нечто вроде благоговения к Луису. Это было в те времена, когда она была еще неуклюжим подростком, а Луис – эффектным парнем двадцати с чем-то лет, обладателем красивой машины. Сейчас он несколько изменился. Однако что-то в нем осталось от прежнего. Эдакий характерный итальянский шарм.
Заняв место на скамье в той стороне, где сидели представители невесты, Амелия неожиданно обнаружила, что снова думает о Луисе, правда, лицо его оказалось размытым, оно словно обрело черты кого-то другого. Может быть, Гвидо? Дрожь пробежала по телу Амелии, когда она вспомнила свою последнюю ночь в Нью-Йорке. Она вспомнила, как прижималась лицом к холодному оконному стеклу, а он вгонял свою тычину в нее сзади. И как затем по внутренней поверхности ее бедер стекала горячая сперма.
Взгляды всех присутствующих устремились к двери церкви, когда органист заиграл свадебный марш. По проходу шла Карис.
– В каком она платье? Какое оно, ее платье? – забросала Амелию вопросами древняя тетушка Лусарди, поскольку была неспособна что-либо разглядеть своими старческими глазами.
– Платье у нее изумительное! – с чувством проговорила Амелия. И это действительно было так.
Как и следовало ожидать, Карис все сделала на широкую ногу, и ее платье занимало почти весь проход. У платья был плотно обтягивающий пышные формы лиф, отделанный стеклярусом. Начиная от узкой талии юбка расширялась и напоминала лепестки летней розы, перевернутой вниз. Лицо Карис было скрыто тончайшей вуалью… однако Амелия заметила, как Карис подмигнула, когда проходила мимо.
– Букет для тебя, – шепнула Карис.
– Спасибо, – тоже шепотом ответила Амелия.
Даже увидев Карис в этом одеянии, Амелия не осознала до конца, что же такое происходит. Что, выйдя из церкви, Карис будет честной и порядочной женщиной, по крайней мере теоретически. Престарелая тетушка промокала себе платочком глаза.
– Она так похожа на свою мать, – дрожащим голосом произнесла тетушка.
– Да, конечно же, похожа, – согласилась Амелия.
Карис было бы приятно это услышать.
Органист перестал играть. Карис и ее отец подошли к алтарю. Красивый, плотного телосложения, мужчина осторожно откинул с ее лица вуаль. Это было похоже на сцену из волшебных сказок.
А затем невеста и шафер встретились друг с другом взглядом – и все собравшиеся в церкви дружно ахнули, когда Карис воскликнула: «О Боже мой!» – и упала в обморок.
Да разве могла она когда-либо ожидать, что шафером на ее свадьбе окажется не кто иной, как Ребел Род?
Однако свадебный обряд возобновился, как только невеста очнулась. Все пришли к заключению, что Карис всегда была предрасположена к нервным срывам и неудивительно, что треволнения дня и подготовка к важнейшему для нее событию так подействовали на ее нервную систему и стали причиной обморока. К тому же разве Род не был как две капли воды похож на кузена Тони, который свалился с Бруклинского моста в 1984 году? А ведь Тони был любимым кузеном Карис. Возможно, она подумала, что увидела привидение или что-то в этом духе. А поскольку невеста самого Ребела Рода – Мелани – находилась среди собравшихся в церкви, он не посмел высказать какие-нибудь иные предположения на сей счет.
Тем не менее Карис оставалась бледная, как ее свадебное платье, когда начался прием в бело-розовом шатре на лужайке клуба любителей гольфа. Амелия, сидя за столом рядом с многочисленными братьями и сестрами Карис, видела замешательство шафера и наблюдала за этим не без удовольствия.
– Тебе здесь нравится? – спросил Амелию Луис, должно быть, в пятый раз за день.
– Да, – снова кивнула Амелия, передавая ему свой бокал, чтобы он его наполнил.
– Я все еще не могу в это поверить, – снова проговорил Луис. – Моя сестренка, моя милая сестренка выходит замуж! Кажется, еще только вчера вы вдвоем играли в ее комнате в нашем доме. В какие игры вы постоянно играли, Амелия? В доктора и няню?
– Вроде того. – Амелия с улыбкой сделала глоток шампанского. Чаще всего они в эту комнату не попадали, а по водосточной трубе сбегали из дома в поисках настоящих докторов в местном медучилище.
– А ты теперь выросла, – продолжал шептать Луис. Его рука оказалась под столом и легла на обтянутое шелковым чулком колено Амелии. – Ты теперь такая знаменитая и гордая, что больше не хочешь иметь дело со своими старыми друзьями.
– Напротив, – со смиренной улыбкой возразила Амелия, в то время как рука Луиса скользнула вниз и вверх по ноге к тому месту, где кончались чулки. – Я ощущаю, что некоторые из моих друзей изменили свое отношение ко мне.
– Я испытываю к тебе все те же чувства, – признался Луис.
– В самом деле? – удивилась Амелия. Но что это может означать? Уж не думает ли он, что ей до сих пор требуются средства для лечения юношеских угрей?
– Ты мне всегда нравилась, но понимаешь, ты ведь была подружкой моей маленькой сестренки. Я не мог приставать к тебе…
– Никогда бы не подумала, – пробормотала Амелия.
Луис наклонился к ней ближе. Амелия ощущала его дыхание над своим ухом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44