Олег Логинов
Янкелевич в стране жуликов


Логинов Олег
Янкелевич в стране жуликов

Логинов Олег
Янкелевич в стране жуликов
ГЛАВА I
Снилось ли когда-нибудь крейсеру "Аврора", что один его холостой выстрел вызовет грандиозный взрыв на одной шестой части суши и основательно потрясет весь мир. Скорей всего не снилось. Поэтому и бабахнул он из носового орудия 7 ноября по новому календарю. Услышав выстрел, большевики решили, что пришло их время. Матрос с солдатом, стреляя на ходу, побежали брать Зимний. Условием любой революции или переворота является необходимость срочно что-нибудь взять. Президентский дворец, Бастилию, Зимний или, на худой конец, Останкино. Высокообразованные члены временного правительства такой простой вещи не знали. Части регулярной армии они отправили на фронт, оставив для обороны дворца юнкеров, да женский батальон. В результате, вскоре, поблескивая пенсне, покинули Зимний под конвоем. А их места заняли пролетарские министры с четырьмя классами церковно-приходской школы, которые тут же принялись строить свой, новый мир. Идея была хорошей. Как "солнечный город" Кампанеллы. Поскольку народу прежняя жизнь при батюшке царе стояла уже поперек горла, идея новой жизни ему понравилась. Только почему-то вместо равенства, братства и всеобщей любви получился сплошной красно-белый террор. Красные приходят - грабят, белые приходят - опять грабят. Куда податься простому человеку? Да заграницу, если деньги есть.
У молодоженов Янкелевичей из небольшого уральского городка кое-какие сбережения имелись. И решили они, чтобы не попасть под колесо революции, покинуть Матушку-Россию. Этому колесу все равно какая букашка под него попала: вредная или полезная. Раздавит и покатит дальше.
В общем, в 19-м залезли Янкелевичи в паровозную теплушку и покатили в Харбин. Некоторое время помыкались там среди множества таких же беженцев и перебрались в Америку. Изрядно помаялись и там без связей, языка, а главное, почти без денег, пока не пристали к русской общине в молочном штате Висконсин. Община владела большой фермой и приняла их благожелательно. Не как лишние рты, а как дополнительные рабочие руки. Янкелевич Борис, учившийся в университете на врача, быстро переквалифицировался в ветеринары, а супруга его, Анастасия, бывшая благородная девица, устроилась медсестрой.
Где-то там далеко, за океаном, на бывшей родине супругов Янкелевичей отгремела гражданская война, потом финская, победным салютом встретили окончание Отечественной, а когда молчали пушки, народ бросался в другие битвы: с разрухой, за целину, в очереди за дефицитом. В Висконсине, на новой родине Янкелевичей, царили мир и спокойствие. Все европейские катаклизмы виделись только на экране кинотеатра или изобретения братьев Мэллори, нисколько не затрагивая их повседневную жизнь. Жили супруги Янкелевичи, поживали, да добра наживали, только до полного счастья не хватало им ребеночка. Тот проклятый 19-й год подпортил здоровье Анастасии, застудила она себе какие-то органы и лишилась возможности произвести потомство. В Америке Борис возил ее к разным медицинским светилам по женской части, истратил кучу денег, да все без толку. Убедившись, что не иметь им наследника, Янкелевичи примирились с этим и на время успокоились. А когда дело стало подходить к пенсии, а жизнь - к закату, снова задумались. Тяжело было сознавать, что не останется после них никого на земле и все нажитое достанется чужим людям. Решили они на старости лет взять ребеночка-сироту на воспитание.
Пришли со своей заботой к настоятельнице местной православной церквушки. Та их выслушала и, поскольку ее первейший долг был помогать своей пастве, согласилась посодействовать. Как ни процветала страна Америка, а в газете "Правда" не все про нее врали. Имелись там и бедные сиротки, от которых отказывались их бессовестные родители. Кое-кого из сироток, находящихся под патронажем матери-настоятельницы, Янкелевичам показали. И выбрали они себе младенчика, подброшенного жестокосердной матерью год назад на церковные ступени. Конечно, пришлось Янкелевичам усыновление оформлять надлежащим образом в муниципалитете, для чего собрать кучу справок. Бюрократия, она и в Америке бюрократия, может только с улыбкой, а не мурлом.
Ребеночек был милый, улыбающийся, пухлощекий, с черными волосиками и упругой попкой. Янкелевичи назвали его православным именем Николай в честь чудотворца Николая-Угодника и не могли нарадоваться на свое приобретение. Прошел еще год, и вдруг с ребеночком что-то стало происходить. То была не хворь, типа кори или свинки, а какая-то непонятная метаморфоза. Мальчик стал темнеть. Таких случаев описано в медицинских анналах немало. Если родители человека принадлежали к разным расам, то вполне может случиться, что сначала вверх возьмут гены одного из них, а потом другого. Причем, говорят, случиться это может в каком угодно возрасте. Вероятно, это и произошло с маленьким Николаем Янкелевичем. Зачатый от связи людей европеоидной и негроидной расы, он родился с белой кожей, а потом в нем проявился метис. Не то, чтобы он стал совсем черненьким, но приобрел цвет, вроде как у Майкла Джексона, после его экспериментов по отбеливанию кожи. Волосики у него отросли, стали вьющимися и жгуче черными, губки припухли, как у настоящего выходца с Африканского континента. Для Янкелевичей это был конечно серьезный удар. Люди в городе хорошо знали их семью, поэтому старались всячески поддержать и утешить. Так, благодаря тому, что Янкелевичи уже привыкли к своему Николаше и тому, что окружающие восприняли спокойно смену масти их ребенком, супруги не стали делать трагедии из случившегося и занялись дальнейшим воспитанием приемного сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115