Был приведен текст последнего выступления кандидата в депутаты Верховного Совета РСФСР, члена Политбюро ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева. Будущий лидер страны говорил тогда, что служение народу составляет высший смысл деятельности КПСС, что в период между выборами национальный доход Российской Федерации увеличился на девятнадцать процентов. В 1990 году Горбачев скажет, что уже в 1983 - 1985 годах у него и у других коммунистов было полное понимание того, что национальный доход падает. Трудно определить, когда он говорил правду и говорил ли ее вообще когда-нибудь.
Московская верхушка партии всегда гордилась тем, что у членов ЦК корни в гуще народа. Может быть, они и "вышли все из народа", как пелось в известной революционной песне, но давным-давно потеряли с ним связь и с каждым годом все больше боялись его. Страх перед народным гневом толкал их на создание разветвленной сети слежки за умонастроениями людей, более того, они всегда были готовы к вооруженному подавлению возможных волнений. К этой мысли должны были привыкнуть все правоохранительные органы.
24 февраля, в день выборов, я вместе с двумя сотрудниками РОВД находился на избирательном участке. Перед заступлением на службу мы получили инструктаж о применении оружия в крайних случаях. Я спросил, какие "крайние случаи" имеются в виду.
- Могут быть разные провокации... Перехвачены телеграммы протеста в адрес ЦК. Есть сведения, что экстремисты хотят пикетировать участки... Словом, надо действовать по обстановке.
По дороге на избирательный участок я сказал своим коллегам, что никакая "обстановка", даже чрезвычайная ситуация, не заставит меня стрелять в безоружных людей. Коллеги ответили, что они коммунисты и для них приказ и устав партии превыше всего.
- Но ведь партия существует для народа и служит ему?
- Это все высокие слова, спустись на землю. Бандиты хотят сорвать выборы, понял?
- А кто определил, что они бандиты? Их что, уже судили?
- Засудят, не волнуйся.
- А если никто не придет голосовать - все будут бандитами?
- Да придут они, куда они денутся с подводной лодки!
И он самодовольно похлопал себя по кобуре.
К счастью, выборы прошли без эксцессов. Готовность номер один, объявленная МВД, оказалась ненужной перестраховкой.
4. ЖИТЬ НЕ ПО ЛЖИ
"Когда насилие врывается в мирную жизнь - его лицо пылает от самоуверенности, оно так и на флаге несет, и кричит: "Я - Насилие! Разойдись, расступись - раздавлю!" Но насилие быстро стареет, немного лет оно уже неуверено в себе, и чтобы держаться, чтобы выглядеть прилично, непременно вызывает в союзники Ложь. Ибо насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием. И не каждый день, не на каждое плечо кладет насилие свою тяжелую лапу: оно требует от нас только покорности лжи - и в этом вся верноподданность..."
Этот странный монолог с названием-заклинанием "Жить не по лжи", написанный Александром Солженицыным 12 февраля 1974 года, свыше десяти лет был, по существу, недоступен российскому читателю. И когда, наконец, его опубликовал один из перестроечных журналов, я узнал в мыслях писателя многое из того, над чем сам не раз задумывался. Отрывки из монолога Солженицына я выписал себе в блокнот. Вот и сегодня, наткнувшись на эту запись после врачебного обхода, я вспомнил несколько историй, которые тороплюсь изложить на бумаге: день в больнице проходит так быстро, иногда и десяток страниц черкнуть не успеешь, как уже отбой, и медсестра гасит свет. Но я все равно долго лежу в темноте и не сплю. Память не дает покоя.
До армии с милицией я был знаком только по книгам, не считая нескольких личных встреч с представителями правоохранительных органов, которые особых впечатлений не оставили. В общем, образ дяди Степы - доброго и справедливого - с детства прочно отпечатался в сознании. А призвали меня именно в милицейскую часть: мы патрулировали улицы г. Свердловска, охраняя общественный порядок.
В тот вечер мы несли службу в Центральном парке культуры и отдыха. Один из двух моих подчиненных (а я был старшим патруля) вдруг метнулся в сторону киоска и заорал:
- Перестань ссать, а то с яйцами оборву!
Когда мы с напарником подошли к месту происшествия, понять, что творится, сразу было невозможно. За киоском стоял, слегка покачиваясь, мужчина лет сорока. Вид у него был жалкий, по лицу стекали струйки мочи. Вытирая ее рукавом, он тихо бормотал:
- За что? За что, ребята?
- Давай трешку, и побыстрей!
- Ребята, простите, я же ничего не сделал...
- Ты еще базарить будешь? Гони деньги и уматывай!
- Что тут происходит? - попытался вмешаться я.
Патрульный, не отвечая, залез мужчине в карман, достал измятую трешку и пнул ему под зад. Чуть не упав, тот побежал и быстро скрылся из виду.
- Пойдем перекусим, деньги теперь есть, - сказал блюститель порядка.
Я молчал. Я настолько был потрясен увиденным, что оцепенел. Для меня было дико, не укладывалось в сознании, чтобы милиционер, а все мы носили милицейскую форму, унизил и ограбил гражданина, которого он призван защищать. Ведь патрульный снял с него фуражку и заставил его мочиться в нее, а потом надел ее ему на голову. Я почему-то ждал, что вмешаются силы небесные и немедленно восстановят справедливость. Но грома не раздалось, и молния не поразила обидчика.
- Ты чего такой квелый? Заболел, что ли? Учись, пока я жив, как надо работать.
Наглец явно ожидал, что я похвалю его за находчивость. А меня прорвало:
- И ты считаешь это работой? Или обирать пьяных входит в наши обязанности?
- Ну ты и фрукт... ты пойми, так все делают, все умные люди.
- А неумные?
- А неумные, вроде тебя, ходят голодными и уезжают домой в форме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38