– Боже, ну и денек... – простонала она, вдавливаясь голым телом в Говарда, чтобы он, сидя у нее за спиной, помассировал ей груди.
– Крепись, – сказал Говард, одной рукой потирая ее, а второй – наливая им вино. – Завтра будет хуже. Знаешь, до какой отметки упал сегодня курс акций?
– Говорят, до восьмидесяти двух.
– Нет. Семьдесят один.
– О, да-да. – Трейси крепко зажмурилась. – Думаешь, завтра упадет еще ниже?
– Вряд ли. По сделкам после закрытия биржи курс не изменился. Ограбление – уже старая новость, и нам надо раскручивать этот скандал. Для «Поморника» это хорошо – тонны бесплатной рекламы по Си-Эн-Би-Си.
Поморщившись, Трейси передвинулась к противоположному бортику ванны и развернулась. Лучше, чтобы он видел ее во всей красе в мерцании подводной подсветки, когда она задаст ему следующий вопрос.
– Полагаешь, Тодда можно уговорить отказаться от «Поморника»?
– А ты намерена попытаться? – спросил Говард. – По моим подсчетам, он потерял сегодня около четырех миллионов и, разумеется, захочет вернуть эту сумму как можно скорее. Разве у него что-нибудь выйдет без «Поморника»?
– Не выйдет, – уверенно заявила Трейси. – К тому же если отменить проект сейчас, с нас потребуют неустойку – согласно заявлению нашего уважаемого рекламного агентства – в размере пятидесяти миллионов за непредоставление рекламы во время трансляции Суперкубка.
– Черт! Он уже знает?
– Нет. Значит, ситуация такая, Говард. Помнишь, я говорила, что приобрела фьючерсы на микросхемы памяти?
– Да. Это должно быть здорово.
– Догадайся, насколько здорово.
– Миллион заработала?
– Добавь еще парочку нулей.
– Что-о?
Трейси замолчала и, подавшись вперед, сжала в кулаке под водой пенис Говарда, но тот, поглощенный проблемами «Това системз», не отреагировал на ее ласку.
– Очнись, Говард! – заныла Трейси, подстраиваясь голосом под ритм собственных движений. – Неужели такие деньги тебя не возбуждают? Мне нужна твоя помощь.
– Что ты еще задумала?
–Хочу купить «Това системз». Сейчас, самое подходящее время.
Говард схватил ее за плечо.
– Трейси! Скажи, что ты не имеешь отношения к тому кошмару, что происходит в Уотсонвилле!
Трейси откинулась назад и расхохоталась.
– Сама не могу поверить... видимо, у меня есть ангел-хранитель. Конечно, я знала, что у них будут проблемы с микросхемами памяти, но все оказалось в десять раз хуже.
– Что ты имеешь в виду?
Она вытянула ногу и ступней стала поглаживать его.
– Не изображай из себя бойскаута, Говард! Тодд получил по заслугам. Но мне нужна твоя помощь, чтобы довести свой план до конца. Как только я окажусь в совете директоров, я о тебе позабочусь.
Говард откинулся на край ванны и закрыл глаза. Трейси склонилась к нему, возобновив свои ласки, пока теплая вода и сильное, почти до боли, давление ее пальцев в конце концов не произвели надлежащий эффект.
– Чокнутая стерва, – тихо пробормотал Говард.
* * *
Направленный микрофон, установленный на границе владений Говарда, перестал улавливать связную речь: разговор прекратился. Баркер, сидевший в машине без опознавательных знаков полиции, припаркованной за три дома от особняка Говарда, решил, что настало время арестовать Трейси Карсон.
– Выходите из воды с поднятыми руками! – сказал кто-то в мегафон.
Говард, полагая, что это чей-то нелепый розыгрыш, продолжал льнуть к Трейси – из воды торчали только ее ягодицы. «Ладно, закончу то, что начал, а потом разберусь с этими шутниками», – подумал Говард. Но вооруженные люди видели лишь силуэты в пару, поднимающемся из ванны. Они окружили горячую ванну и направили свои автоматы на голых любовников. Те, напуганные до смерти, не могли вымолвить ни слова, не смели пошевелиться, так что двум полицейским пришлось залезть в воду, чтобы разнять их и надеть на обоих наручники.
Взору Баркера, когда он поднялся с дороги на холм, предстали два дрожащих человека с наброшенными на плечи полотенцами в окружении его людей в черном. Фонари на дулах автоматов освещали лица вице-президентов и отдельные участки их тел.
– В чем дело, черт возьми? – визгливо обратилась к нему Трейси.
– Вы арестованы, – сказал Баркер. – У нас есть все основания полагать, что вы замешаны в хищении компонентов с завода в Уотсонвилле, совершенном с применением насилия и нанесения телесных повреждений, а также в сговоре о совершении тяжкого убийства.
– Вы с ума сошли! – заорала Трейси, совершенно не смущаясь того, что стоит голая перед оравой мужчин. Наверное, менее уверенная в себе женщина на ее месте от стыда и унижения на время прикусила бы язык. – Да вы знаете, кто я? Что это за бред? Зачем мне в это ввязываться?
– Вы только что в этом признались. Мы все слышали, – сказал Баркер.
– Что? Послушай, ты, каракатица, заруби себе на носу: я не имею никакого отношения к ограблению! – Трейси была вне себя от ярости. – Просто я предвидела дефицит и умно разместила свой капитал!
– Трейси, успокойся, – вмешался Говард. – Не говори ничего без адвоката. – Он повернулся к Баркеру. – Эта улика не имеет силы. Вы не информировали ее о правах.
– Может, вы оба оденетесь? – невозмутимо предложил Баркер в ответ на его протест.
– Да, оденусь, – выпалила Трейси. – И скажите своим болванам, чтобы не пялились на меня! Вы все лишитесь работы, когда мой сенатор об этом узнает, ясно?
– Вы совершаете большую ошибку, – добавил Говард. – Уверен, что ваши действия противозаконны.
– У нас есть достаточно оснований подозревать ее, сэр, – отвечал Баркер. – Но вы свободны. Извините за причиненные неудобства. Оригинально вы ведете свои дела, должен вам сказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111