Черный Человек склонил голову.
— Все идет хорошо, — сказал он.
— Ты еще побудешь со мной?
— Нет. Ты же знаешь, у меня есть и другие обязанности.
Человек в черном плаще исчез.
Оставив за спиной Священную рощу, путники снова оказались в лесу. Вокруг — толстые, в несколько обхватов деревья, над головой — яркие звезды. Но вот лес оборвался, и путников поглотил знакомый туман. Когда изумрудно-зеленая мгла рассеялась, впереди показался берег. На берегу — Джек и Ир. У них в руках одеяла. Увидев блюстителей предсказания, Фарадей ускорила шаг, бережно прижимая к себе деревянную чашу, подарок Всемогущего Рогача.
Вернувшись в лагерь, Раум, Шира и Фарадей немедля улеглись спать.
Фарадей приснилось, что она сидит на пригорке в Священной роще. На ее коленях — деревянная чаша, источающая тепло. Невдалеке, прислонившись к дереву, стоит Серебристый Рогач.
— Тебе надо уйти отсюда, — говорит он с назиданием в голосе.
Фарадей хмурится.
— Нет, — возражает она. — Я не хочу. Здесь так приятно, покойно. К тому же я под твоей защитой. Я доверяю только тебе, тебе одному.
— Если я тебе буду нужен, воспользуйся чашей. А сейчас уходи. Придет время, и ты вернешься сюда. Тогда, если захочешь, останешься здесь.
— Но до того времени еще далеко, — горестно восклицает девушка. Она хочет еще что-то сказать, но очертания рощи стали медленно расплываться.
Проснувшись, Фарадей увидела, что Раум завязывает мешок. У нее защемило сердце. Предстояла разлука.
Когда пришло время прощания, Фарадей обняла шамана, нежно расцеловала Ширу и тревожно произнесла:
— Будь осторожен, Раум. На равнине небезопасно.
— Мы будем идти только ночью, — спокойно ответил Раум. — Днем станем отсиживаться в укрытии. На равнине немало оврагов.
— И все-таки будь осторожен, Раум, — сказала Ир. — Вы можете наткнуться на воинов Сенешаля. Топороносцы сейчас направляются в Смиртон, а оттуда двинутся в Горкентаун.
— Пора и нам собираться в дорогу, — сказал Джек, проводив взглядом шамана и Ширу. — Путь неблизок. Вернемся в лагерь только к полуночи.
Когда Джек, Фарадей и Ир возвратились в лагерь, хватило одного взгляда, чтобы понять, что тревожиться не о чем. Мул мирно щипал траву, свиньи, сбившись в кучу, лежали, загораживая проход, а Тимозел спал, тихонько посвистывая.
— Он проспит до утра, — со знанием дела сказала Ир. Джек кивнул и, сняв заплечный мешок, занялся приготовлением ужина.
Поужинав, все легли спать и спали непробудным сном до утра.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
В Смиртоне
В самом начале Морозного месяца колонна топороносцев под предводительством Аксиса подошла к Смиртону, большому поселку в провинции Скарабост. Аксис надеялся выполнить обещание, данное Брату-Наставнику Сенешаля, намереваясь добраться до Горкентауна в начале Снежного месяца, но времени для этого было в обрез, ибо он выбился из первоначального графика на шесть дней.
Тому были причины. Прежде всего, подвела погода. Неожиданно выпал обильный снег — редкое явление для Морозного месяца — и лошади еле двигались, утопая в сугробах. Кроме того, Аксису пришлось сделать крюк, чтобы обойти стороной имение графа Айсенда. Встреча с графом, который остался в Карлоне, Аксису не грозила, но он не мог решиться даже на то, чтобы предстать перед глазами двух его дочерей. Как расскажешь им о гибели их матери и сестры, которых граф доверил его попечению и которых он не сберег?
Наконец, топороносцев задержала в пути шайка грабителей, наводившая страх на местных крестьян. Понадобилось два дня, чтобы напасть на след банды и уничтожить ее до последнего человека.
Зато Горгрил больше не давал о себе знать. Может, и в самом деле на время выдохся. Но от этой мысли Аксису легче не становилось. Он непрестанно вспоминал Фарадей, виня себя в ее гибели. Это мучительное чувство вины все еще обуревало его, когда Аксис во главе небольшого отряда топороносцев на глазах удивленных жителей въехал на боевом коне в Смиртон.
Смиртон стоял на Хлебородной равнине вблизи долины Отверженных. Низкие налоги постоянно привлекали переселенцев, и население поселка непрерывно росло, несмотря на близость таинственных недружелюбных соседей.
В поселке насчитывалось около семидесяти домов, каждый с садом, огородом и хозяйственными постройками. В центре поселка высился молитвенный дом, в котором каждый седьмой день недели проходило богослужение. В другие дни помещение использовали для управленческих нужд, судебных разбирательств и даже для деревенских увеселений. Рядом с молитвенным домом стоял дом Хранителя Плуга, местного управителя, который не только располагал административными, судебными и военными полномочиями, но и следил за нравственностью селян.
Как и во всяком поселке, в Смиртоне была базарная площадь. Обычно она гудела, волновалась и двигалась. Но вот среди бела дня она неожиданно замерла, смолкла, затихла.
Виданное ли дело: в поселке появился отряд воинов Сенешаля во главе с самим Боевым Топором, легендарным военачальником.
При виде командира топороносцев от запрудившей площадь толпы отделился высокий дородный мужчина с маленькими блестящими глазками, расположенными близко к мясистому крючковатому носу. На его покрасневшем лице отражались следы волнения.
Определив, что его встречает Хранитель Плуга, Аксис направил коня к управителю Смиртона. При виде мощного жеребца толпа отшатнулась, и лишь одна женщина не сделала ни шагу назад, взглянув на Аксиса, как ему показалось, с неприязнью и вызовом. Не придав этому большого значения, Аксис спешился и, прижав руку к груди, обратился к управителю Смиртона:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131