Вскоре между морем и небом появилась голова Люти. Он вскарабкался наверх, из его кармана торчал фантастический гребень из золота и жемчуга.
Всадники спешились, и Люти повел их в дом. Поклонившись, маг открыл перед ними дверь. Едва они переступили порог, жилище задрожало, будто гнездо на ветру. Откуда-то раздался гул.
В доме пахло водорослями, но, несмотря на хаос, творившийся этой ночью, было на удивление чисто и аккуратно. На стропилах висели сухие водоросли: розовые, оранжевые, медно-красные, кремовые. Около окна тихо капала жидкость в водяных часах. Рядом лежал секстант и складная карманная подзорная труба, на которой было выгравировано имя мастера — «Стоджбек из Портбери».
На полках стояли различные памятные вещицы. Два единственных стула, вырезанных из коралла, выброшенного на берег штормом, стояли около капитанского стола, украшенного перламутром и зарубками, сделанными кинжалом, который удалось спасти после кораблекрушения. Кровать напоминала гигантскую створку раковины. На столе стояли подсвечники в форме купидонов, тарелки из раковин морского гребешка и ложки из раковин мидий. Янтарного цвета блюда были сделаны из легкого и прочного материала баллкельпа. Когда он влажный, то отличается вязкостью и ковкостью, но когда высыхает, становится похожим на стекло. В доме Люти можно было увидеть множество вещей, автором которых являлась морская вода.
Да и сам чародей был похож на морское существо. Кожа у него казалась прозрачной, как у медузы, глаза напоминали окна в подводный мир. На шее мага висело ожерелье из зубов акулы.
— Могущественные неявные силы проникли через наши границы, — проговорил он, откладывая в сторону медную астролябию, чтобы освободить на столе место. — Я видел их прошлой ночью. Моей силы не хватит, чтобы бросить вызов такому могущественному врагу. Я не знаю, куда сейчас отправились три черные птицы и что может произойти. Но вы, миледи, не должны чувствовать себя виноватой.
Он сделал какую-то зелено-голубую смесь в фарфоровой чашке и дал Рохейн выпить. Зелье зажгло в венах кровь, заледеневшую, с тех пор как злобная нечисть обрела свою настоящую форму, превратившись в птиц, и девушка наконец поняла, что натворила.
— Я опускал гребень в море, но впервые за все время не получил ответа. — Лицо мага приобрело угрюмое выражение. — Что стало с судном, на котором чудовища вторглись на остров?
— Оно трижды повернулось вокруг своей оси, — ответил принц, — а потом камнем пошло ко дну.
От громкого гула на полках задребезжали безделушки.
— Не надо так тревожиться, — успокоил их Люти. — Это просто голос моря. Жаль, что я не владею его мощью.
— Такое впечатление, что звук раздается совсем рядом, — сказал принц.
— Так и есть, сэр, — ответил маг, поднимая крышку люка в полу. Под его ногами открылось глубокое отверстие. Далеко внизу, на глубине около сотни футов, темный поток торопился к внешней стороне горы в последних нескольких ярдах от открытого моря.
— Море промыло пещеру в скале, — объяснил Люти, когда вода ударилась о стену, и опять раздался мощный гул, сотрясающий дом. — В такой же самой пещере много лет назад Урхен Конч нашел клад древних золотых монет, если верить местной легенде, в которой я не сомневаюсь, — добавил он.
Люти закрыл крышку. На его плечо села чайка, вытаращив желтые глаза на гостей.
— Я сегодня еще раз попробую опустить в море гребень, — сказал маг. — Оставьте мне курьера, я сразу его пришлю, как только появятся какие-нибудь новости.
— Что еще можно сделать? — спросил Авенель.
— Нам больше ничего не остается, как наблюдать и ждать. Наблюдать и ждать…
С той штормовой ночи все, кто обитал в Тане, и жители деревни часто обращали свои взгляды на крышу острова, спрятанную в облаках, на ту самую вершину, где исчезли злобные птицы. Но пока никаких признаков чего-то необычного не наблюдалось. Вершина, казалось, спокойно плыла по небу, не выходя из забытья, безмятежная, никем не потревоженная. Над деревней не появился дождь из черных перьев, и огромные птицы, расправив когти и раскрыв клювы, не бросались на жителей. Шли дни, но все оставалось по-прежнему, и люди перестали так часто поднимать головы.
Сенешаль вместе с несколькими всадниками на эотаврах попытался подняться к вершине, но клубящиеся облака пара преградой становились на пути, лишая возможности подкованных силдроном крылатых лошадей ориентироваться в тумане. Не зная, где верх, где низ, эотавр вместе с всадником мог упасть на землю. Однажды ночью в полудреме Рохейн показалось, что она находится в доме мага, и волны в подземной пещере с шумом бьются в основание дома.
Девушка проснулась.
Ее кровать сотрясала легкая дрожь. Еле заметно покачивались лампы, подвешенные на цепях к потолку.
С материка пришел корабль. Когда он отплывал, на его борту была Элисейд. Корабль привез письма, в том числе и для Рохейн, написанные красивым витиеватым почерком, больше похожим на виноградную лозу. Там были новости о войне и делах, и, конечно, о том, что он думает о ней и скучает.
Новости с полей сражений были мрачными. Темные силы атаковали Королевские легионы и дайнаннцев по ночам, а мятежники днем. Центральная цитадель варваров находилась где-то в пустынных областях Намарры, и ее никак не могли найти. Именно оттуда отдавались приказы. Считалось, что если найти эту крепость и уничтожить, то победа станет реальностью.
— Письмо от мамы, — воскликнула Кейтри, размахивая листком бумаги. — Похоже, в Башне Исс теперь живет домовой. Он щиплет нерадивых служанок и хозяев, которые бьют их. Домовой очень усердно работает, и теперь Тренчвисл весь в синяках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143