— Значит, пенсии вы не теряете. И вряд ли доживете до преследования за лжесвидетельство, верно?— Тут меня не за что преследовать.— Как бы то ни было, вам невозможно вынести еще одного приговора, так ведь?— Надо полагать.— А что ваш племянник, Коллинз Фаруэлл? Он ведь солгал детективу Старчеку относительно некоторых разговоров с Ромми Гэндолфом, разве не так?— Да, но он считал Гэндолфа убийцей.— И где Коллинз в настоящее время?— У Коллинза есть адвокат, Джексон Эйрз. Можете позвонить ему.— Адвокат? Чтобы получать советы по поводу данного дела?— В основном. Я оплачиваю счет, потому что сам втянул его в это положение.— А не знаете ли вы, сообщил ли адвокат Коллинзу, что его нельзя привлечь к ответственности за лжесвидетельство в девяносто первом году, потому что истек срок давности?— Разве это не должно быть конфиденциальным?— Поставим вопрос так, мистер Эрдаи. Вы понимаете, что с Коллинзом ничего не случится в результате ваших показаний, верно?— Надеюсь, что ничего.— И где же он?Эрно взглянул на судью, тот кивнул с твердым видом.— В Атланте. Преуспевает, как я уже говорил.— Поздравляю, — сказала Мюриэл. — Теперь подойдем к проблеме с другой стороны. Хотите вы обрести что-нибудь, делая это признание?— Чистую совесть.— Чистую совесть, — повторила Мюриэл. — По вашим словам, мистер Эрдаи, вы пять раз пускали в ход огнестрельное оружие — совершили тяжкое убийство троих людей, застрелили тешу, хотели убить пятого, раздражавшего вас в баре. И теперь признание снимет камень с вашей души?За спиной Ларри раздался негромкий смех. Первой как будто засмеялась Кэрол, хотя ей следовало знать, как вести себя в суде. Харлоу поднял взгляд, и в зале тут же воцарилась тишина.— Мюриэл, изменить прошлое невозможно. Это лучшее, что я могу сделать.Обратиться к Мюриэл по имени было совершенно в духе Эрно. Насколько Ларри знал, между ними не существовало даже шапочного знакомства, но Эрно всегда считал себя своим для всех в правоохранительных органах.— Скажите, разве вы не подавали заявления об отпуске по семейным обстоятельствам несколько месяцев назад? А потом, когда вам было отказано, о переводе в другое место заключения? Чтобы быть поближе к жене?— Подавал.— И в этом вам тоже было отказано?— Да.— Вашей жене трудно было ездить в Редьярд?— Ей было бы гораздо проще, если б я отбывал срок здесь.— Где вы провели прошлую ночь?— В окружной больнице.— Виделись сегодня здесь с женой?— Перед заседанием.Мюриэл знала об этом. Эрно виделся с женой и накануне. И третьего дня. И Артур подал в суд ходатайство с просьбой, чтобы Эрно в Редьярд не возвращали, пока рассматривается дело Гэндолфа.— Для вас много значит видеться ежедневно с женой? На этой стадии болезни?— Сейчас? Да, очень много. Особенно сейчас. Она не заслужила того, что ей выпало на долю в последние несколько лет. Ничуть.Голос Эрно предательски дрогнул, лицо покраснело. Он вытащил трубки из носа и закрыл лицо рукой. У Харлоу на столе стояла коробка с бумажными салфетками, и он быстро передал ее вниз. Мюриэл пережидала это, не выказывая ни малейших признаков нетерпения, потому что Эрно вряд ли мог усилить эффект, которого она добивалась. Когда дыхание вернулось к нему, она переменила тему.— Мистер Эрдаи, давайте поговорим о преступлении, за которое вы отбываете срок.— При чем здесь оно? — спросил Эрно. Артур тут же запротестовал. Этой судимости, указал он, можно касаться только в том случае, если она имеет какое-то отношение к правдивости свидетеля. Подробности значения не имеют.— Я установлю связь между одним и другим, — сказала Мюриэл. Это был судебный вариант кота в мешке, однако Харлоу, заседавший без присяжных, сказал, что позволит ей отклониться от темы, тем более что идет приобщение показаний к делу, а не суд.— Я не позволяю участникам разбирательств дважды нарушать данное мне слово, — добавил он.— Я и не ожидала этого, — ответила Мюриэл и повернулась к Эрно; Ларри показалось, что тот внутренне сжался. Судя по виду, словесная схватка уже измотала его. — Собственно говоря, мистер Эрдаи, вы находитесь в тюрьме только потому, что друзья-полицейские не поддержали вас — разве не так?— Я нахожусь в тюрьме потому, что ранил выстрелом человека.— Но вы говорили полицейским, находившимся в том баре, где имела место стрельба, что нажали на спуск в состоянии самозащиты, не правда ли?— На мой взгляд, так оно и было.— А многие полицейские, которые видели ваш выстрел и слышали ваше заявление, что вы только защищались, были вашими друзьями, не так ли? Полицейские, с которыми вы пили?— Конечно.— Вас огорчало, мистер Эрдаи, что никто из них не подтвердил, что это было самозащитой?— Когда у меня появилась возможность поразмыслить над этим, то нет.— А изначально?— Я сам не знаю, чего ожидал.— Но вас бы не удивило, если б они поддержали вашу версию, правда?— Пожалуй, нет.— Вам известны случаи, когда полицейские покрывали своих?— По-моему, такое случалось.— С вами, однако, не случилось, так ведь?Злобность Эрно внезапно проявилась гневным огоньком в глазах. Но у него хватило ума взять себя в руки, прежде чем ответить «нет».— И поэтому вам пришлось признать себя виновным, правда?— Пришлось.— А что скажете о детективе Старчеке? — Ларри неожиданно вздрогнул, услышав свою фамилию. — Был он в числе ваших друзей-полицейских?— Ларри? Я знаю его уже тридцать лет. Мы вместе учились в полицейской академии.— И письма, которые вы писали детективу Старчеку...Мюриэл неожиданно подошла к Ларри, сидевшему за столом обвинителей. И прошептала, едва шевеля губами: «Открой мой портфель и достань почту из первого отделения».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138