Но однажды, где-то два года назад, я сказала себе: «Стоп! Что я делаю?» Я превратилась в узницу в собственном доме. Все мои мечты разбились в прах.
Ни путешествий, ни детей, ни мужа. Единственное, чего я добилась, — это купила франшизу «Няня в дорогу», но разве я об этом мечтала! К тому времени я так растолстела, что у 'меня было очень мало шансов привлечь мужчину.
Я набирала вес оттого, что каждый день злилась и беспокоилась. Да еше Мим постоянно пилила меня. Говорила, что если бы я только похудела, то легко бы нашла себе молодого человека. Но дело в том, что сама-то она не желала мне такого счастья: ведь муж скорее всего не захочет переселиться к Мим, а значит, я больше не смогу о ней заботиться!
— Тогда зачем же она вам это говорила?
— Не знаю. — Эйми потерла живот, словно он болел. — Она вся такая нелогичная. Знаете, это как с пирожком. Ну помните: «Эйми, золотко, тебе нужно худеть. На, возьми пирожок». Чем больше она ворчит по поводу моего лишнего веса, тем больше я толстею.
— Как вы думаете, она об этом догадывается?
— Догадывается? — Она нахмурилась. — Нет, конечно же, нет! Как вы можете даже предполагать такую ужасную вещь! Уж не хотите ли вы сказать, что она нарочно меня так раскормила?
— Возможно. — Байрон задумчиво потягивал белое вино. В нем медленно закипала злость: он злился на незнакомую бабушку Эйми. — Таким образом она пытается удержать вас возле себя. Все началось еще когда вы были ребенком. Словно бы она с самого начала боялась, что вы встретите мужчину, забеременеете, затем с вами произойдет несчастный случай и вы умрете во цвете лет, повторив судьбу вашей матери.
— О Боже! — Эйми резко выпрямилась. Похоже, она пыталась переварить эту информацию. На ее лице сменяли друг — Друга самые разные чувства. Затем она отмахнулась от этого предположения. — Нет, я отказываюсь этому верить! Это ужасно! Мим никогда сознательно не сделала бы со мной такого.
— Может, она делала это бессознательно?
— Может быть… Нет, все равно это ужасно — так поступить с внучкой! Да, в Мим есть что-то от ипохондрика, и она любит устраивать сцены, чтобы привлечь всеобщее внимание, но я отказываюсь верить в то, что она нарочно меня раскормила, чтобы удержать рядом с собой.
— Но ведь это сработало?
— Мы отходим от темы. — Эйми нахмурилась. — Я уже приближаюсь к апогею этой истории.
— Извините. — Он улыбнулся: какая же она прелесть, когда сердится! — Продолжайте.
— Когда я решила в корне изменить свою жизнь, я начала кое-что понимать. Не только Мим не хотела, чтобы я выходила замуж. Я сама этого не хотела. Я такая неуклюжая с мужчинами! Не представляете, какое огромное облегчение я испытала, приняв решение никогда не выходить замуж. — Она вздохнула. — Это сняло еще одну проблему: уже незачем было вести беседы с Мим о сиделке. Я сама могла продолжать ухаживать за ней.
Однажды я решила поговорить с Мим начистоту. Пообещала, что останусь с ней навсегда, а не на «некоторое время», как планировала вначале. Но жить с ней в одном доме я не могу. Мне позарез нужен был свой угол, поэтому, с ее разрешения, я перебралась в переоборудованный вагон за нашим домом: он заменил мне и офис, и квартиру.
Это было идеальным решением. С одной стороны, я всегда рядом, чтобы заботиться о Мим, — ни у одной из нас нет причин для беспокойства, а с другой стороны, у меня появилось собственное жилище. К Тому же я дала себе клятву никогда больше не встречаться с мужчинами. В итоге мне удалось наконец сесть на диету.
— А вы не волнуетесь о том, что можете снова набрать лишний вес? — спросил Байрон.
— Нет, теперь я уже могу этого не бояться. — Ее улыбка так и светилась уверенностью. — Ведь теперь я сижу на диете ради себя самой, а не в надежде, что, как только я похудею, у меня появится молодой человек. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что у меня никогда не будет детей.
— Детей можно усыновить, — предложил он.
— Да, я уже об этом думала. Но сначала я хочу кое-чего добиться. Хочу научиться не бояться путешествовать в одиночку. Я обещала Мим, что всегда буду рядом, чтобы за ней ухаживать, но она должна давать мне время от времени отпуск. — Эйми сделала страшные глаза, а затем рассмеялась. — Это меня очень пугает, но я всегда мечтала посмотреть мир, и я своего добьюсь. Несмотря на полное отсутствие способности к ориентированию; несмотря на то что впадаю в панику, когда теряюсь; несмотря на то что постоянно тревожусь о Мим, когда долго ее не вижу, я решила преодолеть свой страх.
Он поднял бокал с вином.
— Знаете, вы одна из самых храбрых женщин, которых я когда-либо встречал.
Она рассмеялась, вполне искренне и раскованно.
— Если бы вы только знали, как мне иногда бывает страшно!
— Знаю. Именно поэтому я и назвал вас смелой.
— Спасибо. — Она улыбнулась прямо в камеру. — Знаете, это лучший комплимент, который мне когда-либо делали. — Эйми потянулась за салатом и поняла, что все уже съела. — Господи, я проболтала весь ужин!
— Ничего. Мне очень нравится вас слушать. Знаете, вы очень красиво говорите.
— Нет, обычно я путаюсь. — Она склонила голову набок. — С вами очень легко разговаривать. Вы немного напоминаете мне моего дедушку. Он тоже, был очень терпелив и умел выслушивать людей.
Байрон чуть не поперхнулся.
— Значит, я напоминаю вам вашего дедушку? — «Долговязого и неуклюжего верзилу». — М-м, что ж, если учесть, как вы его любили, я готов принять это за комплимент. Но поверьте, я совершенно не похож на вашего дедушку. К тому же раз мы с вами решили быть откровенны во всем, мне не так уж много лет.
— А-а. — Эйми захлопала глазами. По всему было видно, что она смущена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79