— Он что, йогой занимается? — задала она риторический вопрос, изумляясь, что мужчина, пусть даже такой уверенный в себе, как Эйдриан Синклер, может заниматься йогой на виду у посторонних. Большинство мужчин, которых она знала, сочли бы подобное довольно странным занятием. Однако оттого, что эти движения выполнял Эйдриан, они выглядели интригующе-притягательно и вместе с тем мужественно. Тут требовалась серьезная физическая подготовка и способность сохранять равновесие, а Эйдриан делал их так, будто ему это не стоило никаких усилий.— Сдается мне, качка его не беспокоит, — заметил Тай.— Похоже, ты прав, — рассеянно проговорила Джеки, мучительно решая, как вести себя дальше. Нужно было как-то подстроиться к Эйдриану, но как? Обычно обиженного на нее мужчину Джеки оставляла без внимания, чтобы он пережил свою обиду самостоятельно. Однако в данном случае на карту было поставлено слишком много. И не только ее шхуна. Возникшая в их отношениях натянутость изводила ее. Ей хотелось восстановить их дружбу. А впрочем, черт с ним! Почему это именно она должна делать первый шаг к примирению?«Потому что, — подсказал ей здравый смысл, — ты больше теряешь».«Два извинения за два дня?»«Ох, ты, Боже мой! Не рассуждай, а просто соберись с духом и сделай это!»Со вздохом смирения Джеки извинилась перед Таем и, оставив его, спустилась вниз по трапу. Она не спеша, пересекла главную палубу, по ходу проверяя канаты отчасти по привычке, а отчасти для того, чтобы потянуть время. Когда она подошла к баку, Эйдриан сидел с закрытыми глазами, скрестив ноги и положив руки на колени. Джеки стояла и ждала, когда он откроет глаза, но прошло несколько бесконечно долгих мгновений, прежде чем он пошевелился.В порыве малодушия она, трусливо покосившись на трап, чуть было не ушла.— Тебе что-нибудь нужно? — спросил Эйдриан, и Джеки от неожиданности вздрогнула.Она обернулась и обнаружила, что он так и сидит с закрытыми глазами.— Нет, если я тебе не мешаю.— Не мешаешь. — Эйдриан открыл-таки глаза, но его голос по-прежнему звучал холодно.— Вообше-то, мы можем поговорить и потом, когда у тебя настроение будет получше.— Нормальное у меня настроение, — с обидой возразил Эйдриан.— Прости, но ты, по-моему, все еще продолжаешь на меня дуться.— Ничего я не дуюсь. Я медитирую. Или, по крайней мере, пытаюсь это делать.— Ну, хорошо, я тогда оставлю тебя. Поговорим позже. — И Джеки направилась к трапу.— Джеки, — вздохнул Эйдриан. — Сядь.— Да нет, я правда…— Сядь, я тебе сказал! До чего ж ты все-таки упрямая.— Я не упрямая!Эйдриан посмотрел на нее через плечо. Она вернулась и села, так же, как и он, скрестив ноги и обхватив руками колени.— Не нужно обижать меня: я пришла извиниться.— По правде говоря… — Эйдриан провел ладонью по лицу. Было видно, что он чувствовал себя не менее усталым, чем она. — …просить прощения на сей раз надо мне.— Неужели? — Удивление Джеки было так велико, что от ее негодования и обиды не осталось и следа. На ее памяти почти не было случая, чтобы кто-нибудь из мужчин просил у нее прощения. Мужчины вообще это делают только под давлением.— Я не собираюсь извиняться за то, что у нас с тобой было, — это означало бы, что я бессовестно тобой воспользовался, чего не было, или что я сожалею о случившемся, чего тоже нет.Джеки вспыхнула: промелькнувшие у нее в голове картины прошлой ночи еще не успели утратить своей яркости, заставив ее тело запульсировать, а щеки загореться.— Я прошу прощения за свою несдержанность, которую допустил позже. Просто… — Эйдриан понизил голос, переходя на доверительный тон: — Со мной никогда ничего подобного не случалось, и боюсь, в этой ситуации мне не удалось сохранить лицо.— Ты это о чем?— Еще ни одна женщина не выкидывала меня из своей постели. — Эйдриан покраснел. — Не хочу показаться нескромным, но я клянусь тебе, что… женщины, как правило, напротив, пытались уговорить меня остаться.Джеки пристально посмотрела на него, не находя ответа. Эйдриан покачал головой и смущенно засмеялся:— Я уже почти наизусть затвердил речь под названием «Давай останемся друзьями» — так часто мне приходилось ее произносить, — но сам я ни разу ни от кого ничего подобного не слышал. Ты же с момента нашего знакомства прочитала ее мне уже, по крайней мере, три раза. Должен признаться, что слышать это от другого человека совсем не то, что произносить самому.— То есть, ты хочешь сказать, я оскорбила тебя в лучших чувствах?Слова Джеки заставили Эйдриана нахмуриться.— Вернее будет сказать, ты меня озадачила.— Я не хотела, — заверила его Джеки. — Я очень хочу, чтобы мы с тобой остались друзьями. И не только из-за круизов. Дело в том, что у меня, кроме Тая, практически нет друзей. Раньше, конечно, были, когда я работала на «Морской звезде», но…— Они все тебя бросили, когда до них дошли слухи отвоем отце.Джеки пожала плечами, притворяясь, что это ей сейчас уже безразлично.— Знаешь, — сказал Эйдриан, — я думал об этом и надеюсь, ты, перед тем как уйти, послала их всех к черту.— Зачем? Ведь я и на самом деле не была невинной овечкой.— Я тебе вот что скажу, Джеки. Если будешь вести себя, как побитая собака, то и все остальные будут относиться к тебе соответственно — тебя запинают ногами. Такова человеческая природа. Но если ты, глядя прямо в глаза, всем говоришь: «Да, в моей жизни случались ошибки, и что из того?», то ты, таким образом, вовсе не отвратишь от себя людей — напротив, все будут уважать тебя.— Одного уважения мне недостаточно. Меня уважают члены моего экипажа.— Ты, наверное, очень одинока. — Джеки потупилась.— Поэтому я очень надеюсь, что у нас получится забыть то, что произошло прошлой ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99