– Вот, помажьте этим вашу рану.
Он нахмурился.
– Будет жечь?
– Если и будет, то несильно.
– Не думаю, что в этом есть необходимость.
– Ошибаетесь.
– На мне все заживает само.
Лина нахмурилась:
– Не будьте ребенком!
Он решил все объяснить:
– Я не ребенок, просто я привык, что все на мне заживает, как на собаке.
– Послушайте, вы как маленький. Вы поранились на моем участке. А что, если вы заболеете и умрете? Я буду чувствовать себя виноватой.
– Я ни в чем не стану обвинять вас.
Лина силой втолкнула его в ванную.
– Быстро помажьте рану.
Джек мысленно чертыхнулся, но покорно закрыл дверь. Он подождал немного, потом распахнул халат и приложил к ране вату без йода.
– Вы помазали? – спросила Лина через дверь.
Джек пробормотал что-то нечленораздельное, надеясь, что она удовольствуется этим ответом.
– И какого цвета стала кожа? – недоверчиво спросила Лина.
Джек посмотрел на пузырек:
– Коричневого.
– Неправильно, кожа должна стать желтой. Помажьте еще.
– Я не различаю цвета.
– Сомневаюсь, вы просто хитрый лгун.
Господи, какая же она дотошная! Заворчав, Джек открыл йод, а затем приложил вату к краешку раны.
– Ой, черт!
– Похоже, немного жжет. Хороший мальчик! А теперь замажьте весь порез.
Джек стиснул зубы от боли, но сделал так, как она велела, а потом принялся отчаянно дуть на рану. Запахнув халат, Джек открыл дверь и посмотрел на Лину.
– Моя месть будет страшной, – пригрозил он.
Она рассмеялась:
– Уже дрожу от страха. – Потом показала на поднос. – Выпьете?
– Да, – ответил Джек. – Налейте мне двойную порцию.
Глава 4
Ночь была тихая и звездная, серебряный полумесяц висел низко в небе. В воздухе стоял аромат роз, хотя цветов нигде не было видно. Джек и Лина сидели в плетеных креслах на маленьком крыльце, а Пончик мирно посапывал у ее ног.
После третьей рюмки коньяка Джек немного расслабился и снова обрел силу противостоять чарам Лины. Вероятно, это произошло потому, что он старательно избегал смотреть на ее стройные голые ноги и роскошные губы. Конечно, он не мог игнорировать ее тихий, грудной голос, но разговор был нейтральным, так что особых трудностей не возникало.
– Как вышло, что вы занялись этой работой? – полюбопытствовал Джек.
Лина взяла бокал и отпила немного вина, прежде чем ответить:
– Это долгая история.
– Я никуда не спешу.
– Ну, когда мне было десять лет, у нас был охотничий пес золотистого цвета по кличке Пират. Его так назвали в шутку, поскольку Пират был самой трусливой собакой из всех, каких я только встречала. Он боялся даже бурундуков. – Она тихо засмеялась, и этот смех странно подействовал на Джека. – Однажды мой брат гулял по лесу с Пиратом, и они случайно наткнулись на медведицу с медвежатами.
– Надо же.
Джек часто бродил с дядей по лесу и знал, насколько это опасно. Дядя учил его определять следы оленя, дикобраза, лося. Но когда они наталкивались на медвежьи следы, он сразу же менял направление.
– Без шуток, – продолжала Лина, и голос ее стал печальным. – Пират мог легко убежать от разъяренной медведицы, и если бы он был один, то, вероятно, так и сделал бы. Но он знал, что Дрю не сумеет спастись бегством, поэтому встал между ним и медведицей и принялся яростно лаять. Дрю побежал домой за отцом. К тому времени, когда они вернулись, медведица уже ушла, а Пират был сильно покалечен.
– О нет, пожалуйста, скажите, что Пират выжил.
Лина посмотрела на Джека и улыбнулась.
– Мистер Донелли, я просто шокирована. Вы, большой шпион из ФБР, непреклонный в своем неприятии собак, и вдруг переживаете за какую-то псину?
– Эй, я не говорил, что не люблю собак!
Пончик хмыкнул даже во сне.
Джек покосился на него.
– Ну, не всех собак. И я не шпион. – Чтобы скрыть замешательство, он вновь принялся расспрашивать Лину: – Ну, так что, Пират выжил?
Она кивнула:
– Да, ему несколько часов делали операцию, и прошло около трех месяцев, прежде чем он поправился. Он выжил и дожил до почтенного возраста в пятнадцать лет.
Джек смутился, почувствовав облегчение при этих словах. Почему рассказ так взволновал его? Но хуже всего то, что он поймал себя на мысли: «Я хочу, чтобы Пончик прожил долго». Хотя он читал, что представители данной породы живут в основном около десяти лет. Джека испугало то, что он забеспокоился о здоровье Пончика. Он покачал головой. Ему не хотелось думать об этом сейчас.
– И как же это повлияло на ваш выбор профессии?
– Пока мы ждали известий о Пирате, я заключила уговор с Господом. Я сказала ему, что, если Пират выживет, я посвящу свою жизнь животным.
– Тогда почему вы не стали ветеринаром?
– Мне становится плохо при виде крови, – ответила Лина с виноватой улыбкой. – Кроме того, меня поразило, что Пират пренебрег инстинктом самосохранения перед лицом опасности, грозившей его хозяину. Мне захотелось понять, что заставляет животных поступать так.
Джек с удивлением почувствовал, что эта история захватила его настолько, что профессия психолога, работающего с животными, стала казаться ему нормальной. А ведь еще недавно он не верил в необходимость изучения даже человеческой психологии. Он просто делил людей на хороших и плохих, которые, в свою очередь, делали хороший или плохой выбор, что и определяло их жизнь в дальнейшем.
Вот его отец: плохой человек, плохой выбор. Его мать: хороший человек, но плохой выбор. Тетя Софи: хороший человек и хороший выбор. Тут Джек посмотрел на собаку своей тети. Ну, в основном хороший.
Проблема заключалась в том, что он приехал сюда, в санаторий для собак, ожидая встретить плохого человека. Но, к несчастью, внутренний голос подсказывал ему, что под хорошеньким лицом и красивой фигурой скрывается хороший человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71