Он примыкал к гидродрому, где у пирсов были ошвартованы конкордианские гидрофлуггеры «Сэнмурв» – теперь наша, военфлотская собственность.
Соответственно, не успевал ты войти в воду и толково «занырнуть», как очередной «Сэнмурв» под управлением пилота Сидорова-Петрова-Кузнецова с маху плюхался в воду. Глиссирующая громадина проносилась перед тобой в жалком полукабельтове. Ясное дело, в физиономию била крутая, чертовски энергичная волна. А еще, бывало, поднырнешь под нее – а по ушам тут же стеганет рев другого «Сэнмурва», который как раз выползает на взлет…
Так вот, привилегированный гарнизонный городок занимали привилегированные части. Во-первых, мы, то есть осназ. И, во-вторых, наши ближайшие конкуренты: десантно-штурмовой батальон.
Испокон веку осназовцы и десантники – антагонисты. Мы – разные рода войск, цели и задачи у нас – разные.
Но мы – элита, и они – элита.
И хотя делить нам, казалось бы, нечего, склоки между моими циклопами и десантурой случались часто. Играло ретивое.
Начальником сержанта-скандалиста оказался старлей удивительно располагающей внешности. Я его видел до этого пару раз мельком. Фамилия у него была Горичный.
То ли он выглядел старше своих лет, то ли был за какую-то провинность понижен в звании, но на типичный лейтенантский возраст он никак не тянул. Я бы дал ему двадцать восемь, если не тридцать.
По моему мнению, его подчиненный, сержант Русинович, нуждался в хорошей порке, поэтому, представившись, я сразу же расшумелся.
– Ну и куда это годится?! Пришел, устроил скандал! На ровном месте! Вы его засадите на гауптвахту! Чтобы хорошенько подумал над своим поведением!
– Погодите, капитан. Так что с нашим самоходным минометом?
– Его экипаж из вашей же дивизии забрал. Вчера. Сказал, что по приказу комдива.
– Так это же моя машина. Моей батареи.
– Ну это вы со своим комдивом решайте. Моим подчиненным в ремвзвод поступил самоходный миномет на базе БТР «Тарпан». Вы почему-то собственную колесную базу ремонтировать не умеете. А мы – умеем. Мы вам его, можно сказать, по дружбе отремонтировали. А ваш…
– Да, отремонтировали… Спасибо! А потом отдали неизвестно кому!
– Почему же неизвестно? В другую батарею вашей дивизии. Наверное, ваше начальство решило, что там он нужнее… В общем, я не вижу оправданий поведению вашего сержанта! И прошу его примерно наказать! И имейте в виду: я за этим прослежу!
Старлей вздохнул и посмотрел на меня каким-то «неслужебным» взглядом, как на чужого докучливого ребенка. Будто я от него, от лейтенанта, полдня домогаюсь: «А почему небо синее?»
– А это не вы тот самый Степашин, который первым саркофаг ягну нашел? На Беренике? – внезапно спросил он.
Я опешил.
– А откуда?… Разве рассекретили?
– Не только рассекретили, но уже и в книгах пишут! Я «Памятку о ксенорасе ягну» читал, так там сплошной Степашин…
Свежую «Памятку о ксенорасе ягну» я взял в руки один раз, позавчера. Но тогда нас сдернули по тревоге, эскадру «Сефид» душить, так что прочесть успел едва ли полстраницы.
– Ну уж прямо «сплошной».
– Про ГАБ там, конечно, больше написано… Но и про вашего брата-осназовца немало. Прямо завидно! И вот я еще думал, когда читал: «Смелый человек этот Степашин!» А смелые люди – они веселые. Улыбнитесь, капитан! Вы чего злой такой?
– Да при чем тут злой! – вспылил было я. Но спохватился, что веду себя и впрямь не очень адекватно. – Извините, старлей. Наверное, это вы злиться должны. В самом деле, надо было за вами послать, когда ваш миномет забирали…
– Надо было… Ладно, это наша головная боль, не ваша. Слушайте, я еще вас про Беренику спросить хотел. Можно? Вы садитесь, – пригласил он.
Наш разговор происходил в глухом закутке ангара, где в ряд стояли самоходные минометы и другие машины батареи. Сбоку от крайнего стояночного места была воздвигнута кустарная стена. Тем самым непоседливой десантуре удалось выкусить из ангара небольшую комнатенку. В нее поместились стол, три походных раскладных стула и неизбывный железный шкаф стиля «День М».
Вот на свободные раскладные стулья лейтенант и кивнул, приглашая меня рассказать о Беренике.
Береника…
Там было интересно.
Береника – это планета в системе Альцион. Далеко от Солнца, шесть тысяч световых лет. Ничейная звезда, ничейные места, их даже чоруги своими не считают.
Там ягну хоронили паладинов. Но мы тогда не знали таких слов: ягну, паладины…
И ГАБ не знало. Агентство стояло перед мрачным фактом: обнаружена свежая, очень опасная ксенораса. С ксенорасой был один бой – зато прямо в Солнечной системе, возле Титана. А стало быть, материнскую планету этой ксенорасы надо отыскать. Дабы если что…
И вот, уже под Новый Год, в декабре, ГАБ решило, что загадочную ксенорасу надо искать в системе звезды Альцион.
– Уж не знаю как ГАБ вышло на Альцион. Там, в «Памятке», не написано, случайно? – спросил я Горичного.
– Нет. Пишут только, что «агентурные данные заставили заподозрить».
Я знал кто был агентом ГАБ. И куда он был внедрен. И какие именно данные получил от своего агента товарищ Иванов. Но, раз в «Памятке» не пишут – зачем я буду рассказывать такие сомнительные вещи о хорошем пилоте-гвардейце, верно?
– Ну неважно. Летели мы с Грозного, на «Левиафане» – бывшем пиратском рейдере, который захватили осенью в Тремезианском поясе. «Левиафан» по заказу ГАБ отремонтировали. Там разместились флуггеры, пилоты, офицеры ГАБ и мы, осназ.
– А что это за пиратский рейдер такой? – удивился старлей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19