ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
..
Небо над головой горело, звезды бешено кружились и падали — ливень огня, дождь белых искр. Свет струился сквозь него, пока и сам он не превратился в свет и она не стала светом тоже. Свет сиял, сиял, сиял... и вдруг исчез, и оказалось, что он просто-напросто смотрит в глаза Арианны.
Теперь она вела бешеную пляску их страсти, то поднимаясь на коленях и едва касаясь его, то неистово опускаясь и принимая в себя всю длину его, то распластываясь по нему, то раскачиваясь, то с силой сжимая бедрами его бедра. Он по-прежнему хотел, чтобы это длилось вечно, но уже внутри зародилась первая дрожь — знак близкой разрядки, и он понял, что не сумеет отдалить ее. Он был уверен, что умрет, достигнув пика наслаждения.
Он закричал во весь голос, словно сама душа его выплеснулась наружу вместе с семенем.
Арианна упала ему на грудь, спрятав лицо в изгиб его шеи. Она дышала часто, и хрипло, и очень громко, и сердце ее билось как безумное. Он хотел коснуться ее, но был не в силах, потому что так и не обрел единого себя, потому что частично еще пребывал среди звезд, где было прекрасно, а частично — внутри нее, где было даже прекраснее. Теперь он всецело принадлежал ей, этой женщине, его жене, потому что она все-таки взяла его душу. Он знал, что никогда уже не будет тем, кем был до этой ночи.
— Cariad... — прошептал он по-уэльски.
Никогда прежде он не слышал этого слова, но знал, что оно означает. Любимая!
***
Это случилось не сразу, но по мере того, как дни складывались в недели и уходили в прошлое, как лето сменилось осенью, Черный Дракон научился быть счастливым, научился радоваться.
Он видел, как жнут хлеб на его землях. Крестьяне, крепостные и свободные, утро за утром выходили в поля с серпами в руках и срезали спелые колосья. Другие вязали их в тугие снопы, третьи молотили деревянными цепами. Четвертые раз за разом подбрасывали зерно с помощью кусков холста — веяли, чтобы освободить от остатков соломы и мякины. Ветер, что проносился в это время над Руддланом, приобретал свежий, ни с чем не сравнимый запах жатвы.
Но радость, которую познал в эту осень Рейн, не была напрямую связана с богатым урожаем, или с Руддланом, или с плодородными землями, принадлежавшими ему как лорду. Арианна и ребенок, которого она ему родила, — вот в чем был неиссякаемый источник его счастья. Арианна и ребенок были для него более необходимы, чем воздух для дыхания.
Когда же, наконец, последний хлеб созрел и был убран с полей, Рейн решил на славу отпраздновать это. Он задумал большой турнир рыцарского искусства, где каждый, вплоть до пажей и оруженосцев, мог показать, насколько ловко он управляется с мечом и пикой.
Он не намерен был мешать рыцарям показывать свое мастерство, но и сам собирался продемонстрировать свою силу и ловкость. На поле перед стенами Руддлана была врыта дюжина столбов в рост человека, на каждом из которых укрепили бечевкой по железному кольцу. Необходимо было, сидя без седла на коне, пущенном в галоп, собрать на пику как можно больше колец. Чтобы выполнить это нелегкое задание, требовалось в совершенстве управлять конем, хорошо сохранять равновесие и обладать недюжинной силой. Такое было по плечу немногим из рыцарей.
Что касается Рейна, то его тускло-черные дамасские латы были не чем иным, как призом, который он выиграл, исполняя именно этот трюк на одном из широко известных ристалищ Франции.
Он сразу пустил своего черного коня в галоп, направив вдоль ряда столбов, отклонившись на лошадиной спине назад и наружу по отношению к своей цели. Ноги его сжимали бока могучего животного, как железные тиски, рука с пикой была приподнята локтем вверх, чтобы острие оказалось направленным чуть книзу. Он хорошо знал, что, опусти он наконечник больше, чем требуется, тот рано или поздно вопьется в грунт, вывернув ему сустав плеча и сбросив на землю. Слишком высоко прицелившись, он мог опозорить себя, не попав ни в одно кольцо.
Он справился со своей задачей на диво. Да и могло ли случиться иначе, после всех этих тренировок украдкой, щедро оплаченных побоями? Снова и снова раздавалось негромкое бряцание, означавшее, что очередное кольцо надето на пику. Наконец под гром одобрительных криков пика Рейна подцепила последнее из них. Он поднял ее и потряс, отчего кольца зазвенели, как браслеты на руках цыганки.
Рейн поискал взглядом Арианну и увидел ее на краю ристалища. Он снова послал коня в бешеный галоп, опасный даже на оседланном животном. Ветер пел в ушах и развевал волосы, стук подков отдавался отдаленными раскатами, а Рейн сжимал ногами крутые конские бока и чувствовал, как мышцы ходуном ходят под кожей, как по жилам стремительно несется горячая кровь.
Арианна следила за его приближением. Она и не думала трогаться с места, хотя Рейн несся прямо на нее. Он свернул в самый последний момент, натянув поводья коня уже у нее за спиной. Остановленный на полном скаку, норовистый боевой конь встал на дыбы, храпя и грызя удила. Арианна подняла серовато-зеленые газа, так поразительно похожие на взбаламученную штормом морскую воду. Губы ее были приоткрыть», глаза округлены, но не от страха, а от радостного волнения. И от желания.
«Она без ума от страсти ко мне!» — подумал Рейн и почти улыбнулся. Арианна принадлежала ему, и для того, чтобы свести ее с ума от желания, любовный напиток Талиазина был не нужен. Но она так ни разу и не сказала, что любит его, а страсть... что ж, из страсти много женщин бросалось в его объятия. От Арианны он хотел большего.
Он спешился и бросил поводья подоспевшему пажу. Теперь, оказавшись так близко от жены, он видел, что у нее усталый вид, что щеки ее побледнели, а под глазами залегли темные тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
Небо над головой горело, звезды бешено кружились и падали — ливень огня, дождь белых искр. Свет струился сквозь него, пока и сам он не превратился в свет и она не стала светом тоже. Свет сиял, сиял, сиял... и вдруг исчез, и оказалось, что он просто-напросто смотрит в глаза Арианны.
Теперь она вела бешеную пляску их страсти, то поднимаясь на коленях и едва касаясь его, то неистово опускаясь и принимая в себя всю длину его, то распластываясь по нему, то раскачиваясь, то с силой сжимая бедрами его бедра. Он по-прежнему хотел, чтобы это длилось вечно, но уже внутри зародилась первая дрожь — знак близкой разрядки, и он понял, что не сумеет отдалить ее. Он был уверен, что умрет, достигнув пика наслаждения.
Он закричал во весь голос, словно сама душа его выплеснулась наружу вместе с семенем.
Арианна упала ему на грудь, спрятав лицо в изгиб его шеи. Она дышала часто, и хрипло, и очень громко, и сердце ее билось как безумное. Он хотел коснуться ее, но был не в силах, потому что так и не обрел единого себя, потому что частично еще пребывал среди звезд, где было прекрасно, а частично — внутри нее, где было даже прекраснее. Теперь он всецело принадлежал ей, этой женщине, его жене, потому что она все-таки взяла его душу. Он знал, что никогда уже не будет тем, кем был до этой ночи.
— Cariad... — прошептал он по-уэльски.
Никогда прежде он не слышал этого слова, но знал, что оно означает. Любимая!
***
Это случилось не сразу, но по мере того, как дни складывались в недели и уходили в прошлое, как лето сменилось осенью, Черный Дракон научился быть счастливым, научился радоваться.
Он видел, как жнут хлеб на его землях. Крестьяне, крепостные и свободные, утро за утром выходили в поля с серпами в руках и срезали спелые колосья. Другие вязали их в тугие снопы, третьи молотили деревянными цепами. Четвертые раз за разом подбрасывали зерно с помощью кусков холста — веяли, чтобы освободить от остатков соломы и мякины. Ветер, что проносился в это время над Руддланом, приобретал свежий, ни с чем не сравнимый запах жатвы.
Но радость, которую познал в эту осень Рейн, не была напрямую связана с богатым урожаем, или с Руддланом, или с плодородными землями, принадлежавшими ему как лорду. Арианна и ребенок, которого она ему родила, — вот в чем был неиссякаемый источник его счастья. Арианна и ребенок были для него более необходимы, чем воздух для дыхания.
Когда же, наконец, последний хлеб созрел и был убран с полей, Рейн решил на славу отпраздновать это. Он задумал большой турнир рыцарского искусства, где каждый, вплоть до пажей и оруженосцев, мог показать, насколько ловко он управляется с мечом и пикой.
Он не намерен был мешать рыцарям показывать свое мастерство, но и сам собирался продемонстрировать свою силу и ловкость. На поле перед стенами Руддлана была врыта дюжина столбов в рост человека, на каждом из которых укрепили бечевкой по железному кольцу. Необходимо было, сидя без седла на коне, пущенном в галоп, собрать на пику как можно больше колец. Чтобы выполнить это нелегкое задание, требовалось в совершенстве управлять конем, хорошо сохранять равновесие и обладать недюжинной силой. Такое было по плечу немногим из рыцарей.
Что касается Рейна, то его тускло-черные дамасские латы были не чем иным, как призом, который он выиграл, исполняя именно этот трюк на одном из широко известных ристалищ Франции.
Он сразу пустил своего черного коня в галоп, направив вдоль ряда столбов, отклонившись на лошадиной спине назад и наружу по отношению к своей цели. Ноги его сжимали бока могучего животного, как железные тиски, рука с пикой была приподнята локтем вверх, чтобы острие оказалось направленным чуть книзу. Он хорошо знал, что, опусти он наконечник больше, чем требуется, тот рано или поздно вопьется в грунт, вывернув ему сустав плеча и сбросив на землю. Слишком высоко прицелившись, он мог опозорить себя, не попав ни в одно кольцо.
Он справился со своей задачей на диво. Да и могло ли случиться иначе, после всех этих тренировок украдкой, щедро оплаченных побоями? Снова и снова раздавалось негромкое бряцание, означавшее, что очередное кольцо надето на пику. Наконец под гром одобрительных криков пика Рейна подцепила последнее из них. Он поднял ее и потряс, отчего кольца зазвенели, как браслеты на руках цыганки.
Рейн поискал взглядом Арианну и увидел ее на краю ристалища. Он снова послал коня в бешеный галоп, опасный даже на оседланном животном. Ветер пел в ушах и развевал волосы, стук подков отдавался отдаленными раскатами, а Рейн сжимал ногами крутые конские бока и чувствовал, как мышцы ходуном ходят под кожей, как по жилам стремительно несется горячая кровь.
Арианна следила за его приближением. Она и не думала трогаться с места, хотя Рейн несся прямо на нее. Он свернул в самый последний момент, натянув поводья коня уже у нее за спиной. Остановленный на полном скаку, норовистый боевой конь встал на дыбы, храпя и грызя удила. Арианна подняла серовато-зеленые газа, так поразительно похожие на взбаламученную штормом морскую воду. Губы ее были приоткрыть», глаза округлены, но не от страха, а от радостного волнения. И от желания.
«Она без ума от страсти ко мне!» — подумал Рейн и почти улыбнулся. Арианна принадлежала ему, и для того, чтобы свести ее с ума от желания, любовный напиток Талиазина был не нужен. Но она так ни разу и не сказала, что любит его, а страсть... что ж, из страсти много женщин бросалось в его объятия. От Арианны он хотел большего.
Он спешился и бросил поводья подоспевшему пажу. Теперь, оказавшись так близко от жены, он видел, что у нее усталый вид, что щеки ее побледнели, а под глазами залегли темные тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194