Во всяком случае, в этот раз.
Беркли попыталась вскочить на ноги, но он положил руки ей на плечи.
— Будьте добры снять платье. И мы начнем.
Глава 13
— Нет, — спокойно отрезала Беркли.
Гаррет приблизился, но она даже не шелохнулась.
— Нет? — переспросил он. — По-моему, вы не в том положении, чтобы отказывать мне. Я заручился разрешением вашего мужа. — Гаррет потянулся к плечу Беркли и тут же явственно почувствовал исходящий от нее холодок. — Я не признаю за вами права противиться мне.
— А я не признаю за вами права навязывать мне свою волю. Стало быть, мы в равном положении. И поверьте, если вы прикоснетесь ко мне, я закричу так громко, что половина города сбежится в эту комнату.
Гаррет застыл, помедлив мгновение, опустил руку и посмотрел на спутника. Чуть заметная улыбка, мелькнувшая на губах Андерсона, подсказала ему, что рассчитывать на его поддержку не приходится.
— Сделайте что-нибудь, Андерсон, — сказал Гаррет. — Мне нужна серьга.
— Вы получите ее, но, право же, Денисон, вы ведете себя неразумно. Моя жена действительно закричит, поверьте мне, а нам не следует забывать о людях из комитета Сэма Брэннана. Можете оглушить мою жену и обыскать ее, пока она будет без сознания, но я не вижу причин заходить так далеко. — Его холодные глаза устремились на Беркли. Он отлично знал, что Беркли не так уверена в себе, как можно было предположить по ее смелым, хотя и глуповатым репликам. — Сомневаюсь, что серьга у нее.
Его слова поразили Денисона.
— Неужели вы верите ей?
— Вы не поняли меня. Она не носит серьгу при себе. Это связано с ее необычными дарованиями. Украшение, которое дали ей Торны, вызывает у Беркли бурную реакцию. Вероятно, они говорили вам об этом.
Гаррет слышал об этом, но в тот момент не сознавал, как важно данное обстоятельство.
— Вы хотите сказать, что она не может носить ее на себе?
— Совершенно верно. Когда я отдал серьгу на сохранение Беркли, она положила ее в маленький кожаный мешочек, прикрепленный к поясу. Но даже и тогда серьга причиняла ей определенные неудобства. — Андерсон ободряюще улыбнулся Беркли:
— Ну же, дорогая, разденься до белья и покажи мистеру Денисону, что у тебя нет серьги. Большего от тебя не потребуется. Мистер Денисом удовлетворит любопытство, и мы продолжим.
Беркли промолчала, но не шевельнулась, давая понять, что не намерена подчиняться.
— Что ж, предлагаю компромисс, — сказал Андерсон. — Ты позволишь нам обыскать тебя, соблюдая максимум приличий. — Поняв, что Беркли откажется, он скучающим тоном проговорил:
— Да, я знаю, ты закричишь, но что толку? Мистер Джейнуэй примчится сюда, а вот тебе придется пуститься в крайне неприятные объяснения. Не уверен, что ты успеешь что-нибудь втолковать ему, прежде чем он заплатит жизнью за вмешательство в наши дела. Поняла, к чему я клоню? Да, вижу, поняла. Выбор за тобой. Кому же тебя обыскивать — мне или ты предпочтешь мистера Денисона? Не спеши с ответом, я даю тебе несколько секунд.
При виде его любезной улыбки Беркли похолодела. Она оставалась на месте лишь потому, что была не в силах двигаться. Ее глаза следили за Андерсоном, который неторопливо приблизился к окну и выглянул наружу. Он держался уверенно и непринужденно.
— Если вы позволите мне сходить в свой номер, я принесу вам серьгу, — устало промолвила Беркли.
Андерсон повернулся к ней, и в его глазах мелькнуло торжество.
— Вот видите, Денисон, как просто оказалось решить наше затруднение. — Он пристально посмотрел на Беркли:
— Признаться, дорогая, меня огорчает, что вы до сих пор избегаете моих прикосновений. Я надеялся, что мистер Джейнуэй поможет мне преодолеть вашу неприязнь. Вы ведь были ему хорошей женой, не правда ли?
Бледные щеки Беркли залились румянцем. Ошеломленная, она не заметила неудовольствия Андерсона. А между тем тот злился, что ему не удалось рассердить ее.
— А чьего ублюдка она носит в своем чреве, Андерсон? — осведомился Гаррет.
Потрясенный Андерсон замер, а Беркли, воспользовавшись представившимся случаем, метнулась к двери и схватилась за ручку. Гаррет перехватил ее, и все же она успела приоткрыть дверь на несколько дюймов. Однако Гаррет тут же захлопнул дверь и налег на нее всем телом. Беркли вырвалась и отступила, охваченная страхом.
— Это правда? — Андерсон скользнул взглядом по ее животу. — Ты беременна от него? — Забыв о том, что Беркли не терпит его прикосновений и что может закричать, если ее тронут хоть пальцем, он грубо обхватил ее талию. Другая его ладонь легла на живот Беркли. — Господи, — пробор-мотал Андерсон, — ты собралась родить ему ребенка?
К горлу Беркли подступила тошнота, и Андерсон, заметив это, убрал руки. Она отшатнулась от него и, обхватив себя руками, наклонилась. Ладонь Гаррета легла на шею Беркли, подталкивая к софе и пригибая ее голову к коленям. Чуть больше минуты она провела в этом положении, приказывая себе глубоко дышать.
Рука Гаррета, лежавшая на шее Беркли, казалась невыносимо тяжелой. Высокий воротник платья скрывал золотую цепочку и подвешенную на ней серьгу, но Беркли явственно ощущала ее и опасалась, что Гаррет тоже нащупает украшение.
— Дышите, — велел Гаррет, склонившись над Беркли. Кровь то приливала к ее лицу, то отливала от него. Глаза Беркли были закрыты. Гаррет взглянул на Андерсона:
— С меня довольно. Как только она оправится, мы вместе с ней отправимся за серьгой.
Андерсон, сидевший на подлокотнике кресла, пропустил слова Гаррета мимо ушей, его внимание было приковано к жене.
— Я не стану растить чужого выродка, Беркли. Однажды мне пришлось это сделать, поскольку у меня не было выбора, но больше такое не повторится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119