Ты тут раньше работала, да?— Ну, типа того, — уклонилась я. — А ты вроде темненькой была?— Была, — кивнула она и с обидой сказала, — а этому козлу блондинки нравятся, вот я и перекрасилась!— О! Кстати насчет блондинок — подружка твоя беленькая что, тоже в дворники?— Не, — махнула она рукой, — Насте, дуре, повезло, она себе кекса богатого отхватила на днях! А я вот до первого сентября поработаю, хоть папашу пьяного не видеть.— Настя? — переспросила я.Вот тебе раз! Держите меня крепче, да ведь эта блондинка около моего Ворона — и есть ее подруга! Как я сразу не сообразила!— Ага, Наська Солодовникова, мы учимся вместе в школе, а меня Натахой зовут. Сигареты не будет?Я порылась в сумочке и вытащила стибренную вчера у Маруськи пачку «Явы».— Фу, дрянь какая, — скривила Натаха носик, — «Парламента» — то что, нет?— Да говори спасибо что хоть такие есть, — возмутилась я.У меня вообще как у некурящей сигарет в сумочке отродясь не водилось.— Да, подруга, у всех у нас бывают хреновые времена, — философично сказала она и выбила из пачки несколько сигарет. Одну она сунула в рот и тут же прикурила, остальные заныкала в нагрудный кармашек.— Как работа? — спросила я.— Да ниче, но вот как ты тут на такую тачку заработала — непонятно, — с сожалением окинула взглядом она мою бэмку.— А что тут непонятного? Ты на дом посмотри, тут знаешь какие кексы живут? — подмигнула я ей.— И что? Подарили? — затаила она дыхание.— Дарят только подарки на Новый год и День Рождения, и то в пределах стольника, а я — заработала! — отрезала я.— Поняла — поняла, — с умным видом кивнула она.— Ну я пошла.— Ага, еще встретимся.Кажется, я только что создала филиал местного борделя в нашем милом домике. Ну да что делать — я всегда одобряла асоциальные поступки.
В доме Галины стоял запах горя. Сразу же было понятно — здесь кто — то умер. Зеркала были занавешены черной тканью, слышался какой — то безнадежный плач, кроме меня собралось достаточно много ведьм и просто незнакомых мне людей. И все ходили на цыпочках и разговаривали вполголоса.Я зашла в комнату — пожилая женщина у окна в черном навзрыд рыдала, спрятав лицо в ладонях.— Мама, ну мама, — безнадежно тянула ее за подол кроха лет пяти. На столике стоял портрет юной девушки в траурной рамке, и перед ним горела одна свеча. Со смешанным чувством я всмотрелась в прехорошенькое ненакрашенное личико, светло улыбающееся с портрета. Бог мой… Немного краски — и я ее знаю… Жгучая ревность, свившая гнездо в самом сердце, медленно растаяла, оставив вместо себя жалость. Совсем дитя, не пожила еще толком, Наська, Наська…Я осторожно закрыл дверь и пошла разыскивать Галину. Нашла я ее в прихожей. Вежливо и спокойно ведьма прощалась с мирскими. Увидев меня, она мне кивнула:— Здравствуй, Мария. Спасибо что пришла.— Здравствуй, — тихо сказала я. — Что произошло?— Мария, пять минут, хорошо? — показала она глазами на мирских. — Подожди пока с остальными в гостиной.Я кивнула и пошла обратно в гостиную. Собравшиеся ведьмы, человек десять, тихо переговаривались, ожидая хозяйку. Наконец она явилась, строгая и печальная.— Сестры, — начала она. — Спасибо вам, что откликнулись вы на мою беду, не оставили меня и пришли.— Погоди благодарить, Галина, — прошамкала Пелагея из уголочка, — я как — то сделала сбор, так все на свете прокляла потом.— Пелагея, спасибо за совет, но я все же намерена просить вас помочь мне, — склонила голову хозяйка. — В моей семье горе. Настя, дочь моей сестры, шестнадцать лет всего ребенку, убита. Сегодня нашли тело в карьере.Ведьмы сдержанно ахнули. Я поймала себя на том, что я ехидно думаю, как я скажу Ворону о его пассии — что ж мол не уберег — то, герой — любовник?— У меня тоже тогда сына убили, — прошамкала снова Пелагея. — И изнасиловали, отмщения я хотела, а руки коротки были.— Настю тоже изнасиловали, и жестоко избили до смерти. Помогите, сестры, сыскать и наказать убийцу и насильника.Изнасиловали? Смутные подозрения, от которых — мороз по коже, зашевелились в моем куцем умишке… Ворон не похож на человека, любовницу которого можно изнасиловать. Чем она тебе не угодила, Ворон, Ворон?Нет, это бред. Этого не может быть К черту послав все свои умозаключения, я отвлеклась от них и попыталась прояснить ситуацию.— Галина, — спросила я. — Я лично сочувствую твоему горю, так что давай разбираться. Что менты говорят, когда ее по времени убили?Галина коротко вздохнула и ответила:— Сегодня ночью.Сегодня ночью Ворон был у меня дома, правда после полуночи. Убил Настю и приехал ко мне. Зачем?— В таком случае, кровь ее еще не остыла на руках убийцы. Ты кровную нить делала? — подала голос Лора — Святоша. Мое сердце трепыхнулось, застыло и упало куда — то вниз с глухим стуком. Я не перенесу если Галина сейчас назовет имя.— Делала, — вздохнула снова Галина. — И гадала, и в зеркало глядела, и душу моей Настеньки призывала.— И что?— А ничего. Ноль. Настенька только сказала что от руки злодея погибло двадцать две девчушки, она двадцать третья. Но имени злодея сказать не могут — защищен он сильно.Что у меня в душе творилось — не передать. Я полюбила убийцу.Вспомнилась и его попытка убить меня. Черт! Черт! Я ясно поняла почему меня оставили в живых — два миллиона. Пока они не найдены — я жива.— Кто ж его так от твоих заклинаний — то прикрыл? — недовольно буркнула ведьма Вера.— Ой, ну ты спросила, — отмахнулась Оксана, — да мы сами с вами всех бандитов в городе за их деньги в охранки закутали.Я его закрыла, я…И вы не пробьете мои охранки, ни одна…И я умру…— Точно, — прошамкала Пелагея. — Но найти его надо. Не дело невинных девиц губить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80