.. какие-то бумаги, - Даша смотрела на друзей почти виновато. - Ребята, я волнуюсь. Понимаете, по большому счету, все это пустяки, и, наверно, все легко объяснится, но это настолько не похоже на отца... Вы даже не представляете, насколько не похоже и насколько не в его привычках. А в милицию звонить - глупо.
- Послушай... - предложил Юрка. - Давай мы поднимемся к тебе и сами все поглядим. Ты не против? Может, мы сумеем тебя успокоить. И вообще, поддержим, чтобы ты не была одна. Ведь если твоего отца нет дома - ты имеешь полное право пригласить нас, так?
Даша подумала немного - и согласилась.
- Пошли. Мне и правда не будет так страшно и одиноко.
Они поднялись на четвертый этаж, Даша отперла дверь квартиры.
- Входите... Ой!
Ребята успели только разглядеть стремительную черную тень - и услышали звон разбитого стекла, будто кто-то отлетел прямо в окно.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
СОЖЖЕННАЯ ФОТОГРАФИЯ
- Фу-у-у!.. - Даша вздохнула с облегчением. - Это кот, который живет на чердаке. Мы с папой его подкармливаем. Но что он там натворил? И почему он ждал возле двери? Обычно он как приходит в окно, так и уходит.
- Странно, что он тебя испугался, раз ты постоянно его кормишь, заметил Ленька.
- Скорей всего, он не меня испугался, а вас, - возразила Даша. И прошла на кухню, друзья - за ней следом.
На кухне обнаружился легкий беспорядок - перевернутое блюдце со сметаной и какие-то осколки, отливающие то розовым, то зеленоватым, в зависимости от того, как волновавшаяся под ветерком в открытом окне занавеска на секунду прятала их в тень и на следующую секунду опять приоткрывала прямым солнечным лучам.
Даша горестно ахнула, опустившись перед осколками на колени.
- Васька, паршивец! И как ты мог... Лучше бы ты окно разбил! Это ж была память о маме...
- А что это было такое? - спросил Димка.
- Венецианское стекло, стилизация под древнеримские изделия. То ли маленькая вазочка, то ли флакончик для туалетной воды, у которого затычка потерялась. Мы использовали как вазочку - для фиалок, для ландышей, для маленьких таких цветов, понимаете... Стекло было такое тонкое - и при этом радужное, чуть-чуть подцвеченное, чтобы переливы были заметней. Говорили, что очень ценная вещь, но главное - это была память о маме... Но странно, добавила Даша, поднимаясь с колен, - что отец оставил её на кухонном столе. Она всегда стояла так, чтобы её было невозможно случайно смахнуть и разбить...
- На то похоже, что он очень спешил, - заметил Ленька.
- Похоже, да... - согласилась Даша. - Но куда он мог так спешить? И почему перед этим он достал вазочку... и не убрал её назад?
- Этому как раз объяснение найдется, - сказал Юрка. - Покажи лучше ружья... И вообще, покажи, что тебя смутило.
- Пошли в комнаты, - кивнула Даша. - Надо бы убрать эти осколки... Но у меня рука не поднимается смести их на совок и выкинуть в мусорное ведро.
В квартире было три комнаты, не очень больших, но уютных. Одна, попросторней других, служила, надо полагать, гостиной. И в ней, на стене, красиво развешанные, были размещены несколько ружей, а также два офицерских кортика.
- Вот, - показала Даша. - Это - коллекционные ружья, а есть ещё два вполне простых, они в шкаф убраны. Кстати, действительно, надо проверить, в шкафу они или нет.
Она прошла в другую комнату (ребята - за ней), где, видимо, жил её отец - в комнате имелись складной диван, письменный стол, несколько книжных полок и большой шкаф - открыла большого шкафа, пошарила в углу, за пальто и костюмами, висящими на плечиках.
- Ружья на месте, - сообщила она. - Даже если бы отец взял Старбус, то и одно из обычных ружей он бы тоже прихватил. Я хочу сказать, из Старбуса он сделал бы выстрел-другой, чтобы ружье не застаивалось, но, в основном, палил бы из простого. И потом, - пришла ей в голову новая мысль, - если бы он поехал на охоту, то на машине. Раз машина на месте - значит, он в городе, и недалеко. В смысле, не на окраину поехал, а гуляет где-нибудь в нашем районе, и скоро должен прийти.
Они вернулись в гостиную.
- Старбус висел вот здесь, где пустое место, - показала Даша. - Вот это - Кокрилль, а вот это - Ланкастер. Это - Алешкин, а это - Новотны, знаменитый пражский мастер прошлого века. Был ещё Генч, но отец продал его, чтобы взять вот это льежское ружье. "Люттихское", как он говорит на немецкий манер. Он, бывает, расстается с каким-нибудь ружьем, если можно приобрести более ценное...
- Так, может, он и со Старбусом поэтому решил расстаться? предположил Димка.
- Что может быть ценнее Старбуса? - удивленно вопросила Даша. - Он приблизительно одной ценности с Комминаци, и, как, говорит отец, повыше первых Леклеров. Еще можно было бы понять, если бы это был Старбус более дешевой серии. Но это ж "подковный" Старбус!
- Как-как? - не поняли ребята.
- Лучшие ружья Старбуса и Комминаци, - объяснила девочка, - делались из старых подковных гвоздей. В смысле, стволы ружей. Дело в том, что подковные гвозди и ковали очень тщательно, чтобы, понятно, они крепко держали подкову, ведь, сами знаете, "Не было гвоздя - подкова пропала, Не было подковы - лошадь захромала..." И что-то ещё происходило, когда лошадь постоянно топала и топала. Вроде того, что гвоздь по-особому отбивался, и металл гвоздя приобретал дополнительные качества, так важные для того, чтобы сделать хороший ствол... Поэтому кузнецы, меняя подковы, не выбрасывали старые гвозди, а собирали их для ружейных мастеров.
Она рассказывала о ружьях так, как скрипач мог бы рассказывать о скрипках Гварнери и Страдивари.
- Здорово! - восхитился Димка. - Ты знаешь о ружьях побольше любого мальчишки!
- Папа рассказывал, - серьезно ответила девочка. Она понюхала воздух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43