— Когда вы увидите его, — сказала она, — передайте мои наилучшие пожелания. — Хотя, может, он уже забыл прошлое.
— «Энн, дерьму моей жизни», — буркнул Бэрден, когда они сели в машину. — Что он сделал, сэр? Вернулся и стащил зажигалку для девушки?
— Давайте не будем романтизировать его личность. Он сделал гадость — отобрал подарок. Думаю, он вспомнил, что однажды подарил своей жене вещь, вполне подходящую для другой Энн. Не очень-то благородно и великодушно забраться в дом бывшей жены и украсть, а?
— Во всяком случае, теперь мы знаем, что он подарил зажигалку Аните Марголис не девять лет, а всего несколько месяцев назад. А прежде, наверное, даже не знал её.
— Что ж, справедливо, я согласен, — сказал Уэксфорд. — А вы, Дрейтон?
Бэрден обиделся, потому что начальник обратился к констеблю, и раздраженно сказал:
— Полагаю, он убил её ножом, купленным у Гровера.
Спина Дрейтона напряглась. Уэксфорд усмехнулся и прочистил горло.
— Поехали по Стауэртон-роуд, — велел он Дрейтону. — Покажем этот снимок Руби Брэнч.
Она рассматривала фото, и Уэксфорд понимал, что дело безнадежное. Прошло слишком много времени, и с тех пор Руби видела великое множество лиц. Очная ставка, которая должна была пряснить дело, окончательно смутила Руби. Она вернула Уэксфорду фотографию и, встряхнув рыжими локонами, сказала:
— Долго ещё собираетесь ко мне таскаться?
— Что это значит?
Руби заерзала на красно-синем диване и угрюмо уставилась на голый пол.
— Каких-нибудь десять минут назад ушел парень по имени Мартин, — ответила она. — Он ведь тоже из ваших. — Уэксфорд озадаченно кивнул. — А сначала подкатила громадная лилово-розовая машина, и из неё вылез тот человек.
— Какой человек? — спросил Уэксфорд и подумал: что за чертовщина?
— Тот, что был в красном галстуке на опознании. Как только я его увидела, сразу вспомнила, где встречала раньше. В тот вечер, во вторник, целых два раза. Он был около дома Которнов в десять минут восьмого, когда я проезжала. А потом видела его в одиннадцать. Он сидел в машине и, будто маньяк, пялился на людей. Я только что сказала это вашему Мартину.
Уэксфорд едва сдерживал смех. Размалеванная физиономия Руби порозовела от возмущения. Старший инспектор с деланной суровостью спросил:
— Вы говорите так не потому, что мистер Кэркпатрик попросил вас об этом? И не потому что вас соблазняли яркими бусами из поддельных бриллиантов?
— Меня? — Руби изобразила оскорбленную добродетель. — Я никогда даже не разговаривала с ним. Едва он вылез из этой дурацкой машины, как тотчас подъехал ваш человек. Тот парень проворно сел за руль и покатил по улице. Этот Мартин, — обиженно продолжала Руби, — вел себя со мной скверно. Можно даже сказать, что он мне угрожал.
— Но можно сказать, что он спасал слабого человека от вредных природных наклонностей, — возразил Уэксфорд.
Которна не было на перекрестке в Стауэртоне, но его благоверная заигрывала с работниками бензоколонки, выставив напоказ костлявые колени и тряся белобрысой курчавой головой, украшенной громадными как рождественские шары серьгами. В прачечной вертелись барабаны стиральных машин.
— Дрейтон, на сегодня вы освобождаетесь от наряда на стирку белья, — смеясь, сказал Уэксфорд.
— Прошу прощения, сэр?
— Мисс Гровер всегда ездит стирать по вторникам, так ведь?
— Да, сэр, я понял, о чем вы.
У него побагровела даже шея. Ну зачем так краснеть? — подумал Уэксфорд.
— Кэркпатрик в полной безопасности, — сказал он. — Его взятки упали на каменистую почву. — Метафора прозвучала невпопад, и он быстро добавил: — Эти две женщины видели его около дома Которна. Он просто глупец, который боится бракоразводного процесса, а не тюрьмы.
— Едем на старую Кингзбрук-роуд, сэр? — бесцветным голосом спросил Дрейтон.
— Номер двадцать два в ближнем конце.
Когда они миновали методистский храм, Уэксфорд подался вперед. Страх свинцовой тяжестью давил на желудок. Он начал бояться с тех пор, как миссис Энсти дала ему адрес, но давил свой страх, считая, что слишком торопится с выводами.
— Взгляните на это, Майк.
— Как после бомбежки, — устало отозвался Бэрден.
— У меня такое же ощущение. Вполне приличные георгианские дома, а целый квартал почти снесен.
Он вылез из машины, Бэрден тоже. В неярком предвечернем свете перед ними высилась последняя уцелевшая стена — внутренняя перегородка с зелеными обоями наверху и розово-серыми внизу. В десятке футов от края железного камина ещё сохранилась штукатурка, а там, где она ободралась, виднелись голые кирпичи. К стене был прикреплен толстый трос, прицепленный другим концом к бульдозеру, который полз в туче пыли. Сквозь желтые клубы виднелась надпись: «Снос домов. Что вознеслось, должно рухнуть».
Бэрден разглядел на уцелевшем дверном косяке номер 22. Он печально переводил взгляд со стены на трос, с троса на бульдозер. Потом резко кивнул бульдозеристу, подзывая его к себе.
— Полиция, — заявил Бэрден задиристому краснощекому парню.
— Ладно, ладно, — ответил тот. — Я только делаю свою работу. Чего вы хотите?
Бэрден посмотрел на номер на дверном косяке.
— Здесь жил бухгалтер, парень по имени Смит. Не знаете, куда он переехал?
— Туда, где с ним уже не поговоришь, — бульдозерист противно ухмыльнулся. — Под землю.
— Повторите-ка.
— Помер он, — ответил парень, отряхивая пыль с ладоней.
14
— Быть не может! — воскликнул ошеломленный Бэрден.
— Не может? Я лишь повторяю то, что сказала старуха из кофейни. — Бульдозерист кивнул на маленькое разрушенное кафе, выудил из кармана большой носовой платок и высморкался. — Еще до того, как её снесли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59