Сейчас апрель, а на Рождество Анита Марголис прикуривала от спичек.
Он зашагал по Йорк-стрит под сенью платанов. Подернутое дымкой солнце озаряло их желто-серую кору, а молодая листва отбрасывала на мостовую узорчатые тени. Выйдя на Хай-стрит, Бэрден сразу же заметил перед «Оливой и голубем» машину Кэркпатрика. Если Мартин потерял его… Но нет, «форд» сержанта стоял тут же, совсем немножко заехав на желтую полосу. Бэрден остановился на Кингзбрукском мосту, отдыхая и разглядывая двух лебедей и реку, темные воды которой тихо журчали, обтекая камни. Бэрден ждал.
Девушка заметно помрачнела, когда увидела Кэркпатрика. Она смерила его взглядом и закрыла журнал, по-детски засунув палец между страниц.
— Да?
— Я проходил мимо, — несмело начал Кэркпатрик. — И решил заглянуть поблагодарить вас.
Мартин выбрал поздравительную открытку ко дню рождения. Сержант напустил на себя чудаковатый, чуть сентиментальный вид, чтобы женщина с пекинезом подумала, будто он в восторге от стихов на открытке.
— Это вам в знак моей благодарности, — Кэркпатрик засунул сверток между газетами и подносом с шоколадками.
— Мне не нужны ваши подарки, — холодно сказала девушка. — Я ничего не сделала. Я действительно видела вас.
Ее большие серые глаза были полны страха. Кэркпатрик подался к Линде, его каштановые волосы почти коснулись её белокурой головы.
— Да, — вкрадчиво проговорил он, — вы видели меня, но дело в том…
— Это уже быльем поросло, — оборвала его девушка. — Все кончилось, они больше не будут тревожить меня.
— Вы даже не заглянете в коробку?
Линда отвернулась. Ее голова поникла, будто весенний цветок на тонком стебле. Кэркпатрик снял золотисто-алую обертку и извлек из выложенной красной байкой коробки какие-то тусклые бусы. Камни отливали сталью и перламутром. Горный хрусталь, решил Мартин.
— Подарите их своей жене, — сказала девушка. Она запустила тонкие пальцы под горловину свитера и извлекла на свет струящуюся серебристую цепочку. — А мне не надо. Я ношу настоящие драгоценности.
Кэркпатрик стиснул зубы, сунул в один карман бусы, в другой — скоканную бумагу и вышел, хлопнув дверью. Мартин с открыткой в руках подошел к девушке.
— «Моей дорогой бабушке»? — насмешливо прочитала Линда, и сержант понял, что она смотрит на его седеющие волосы. — Вы не ошиблись?
Он покачал головой и заплатил девять пенсов. Линда смотрела ему вслед, и сержант, обернувшись, увидел, что она улыбается.
На мосту Мартин неожиданно столкнулся с Бэрденом.
— Что это? — спросил инспектор, уставившись на открытку с такой же ухмылкой, как прежде Линда. Дрейтон справился бы с заданием куда ловчее, неохотно признал он, глядя на реку, в которой отражалась желто-бурая арка моста. Мартин пересказал ему подслушанный разговор.
— Он предложил ей ожерелье. Крикливо-безвкусное, в золотисто-алой обертке.
— Интересно, — задумчиво сказал Бэрден. — Интересно, он всегда покупает у Джоя? Зажигалку приобрели там много лет назад, когда магазин ещё принадлежал Скэтчерду.
— Может быть, гравировка сделана недавно, для этой девушки?
— Может… — Бэрден смотрел, как Кэркпатрик садится за руль. Но торговец тут же вылез и вошел в «Оливу и голубь». — Вон ваш подопечный, — сказал Бэрден Мартину. — Идет топить свое горе. Как знать, может, набравшись храбрости, он предложит свои стекляшки старшему инспектору. Жене он их точно не подарит.
Туман начал рассеиваться, на солнце было уже по-настоящему тепло. Бэрден снял плащ и перекинул его через руку. Он предпримет последнюю попытку выяснить, откуда взялась эта зажигалка, проведет ещё один опрос, и, если ничего не добьется, отправится в «Карусель» обедать в обществе Уэксфорда. Впрочем, стоит ли заглядывать так далеко? Может быть, сперва выпить чашку чая? Он вспомнил, что рядом с мостом есть маленькое кафе, где в любое время суток подавали хороший крепкий чай и пирожные.
Он срезал путь и переулками вышел на Кингзбрук-роуд. Кафе было за поворотом, в первом этаже одного из особняков георгианской эпохи.
Удивительно, до чего же плотный туман в этой части города. Вязкий, желтый. Бэрден миновал большие дома и остановился на верхушке невысокого холма. Сквозь тучи пыли (а не дымку, как он теперь понял) инспектор увидел вывеску строительной фирмы. «Догерти. Снос зданий. Что вознеслось, должно рухнуть». В квартале, где прежде было кафе, теперь торчали зазубренные остовы зданий: стены, крыши, полы. Среди развалин великолепно сложенных стен стоял деревянный барак. На его крыльце трое рабочих жевали бутерброды.
Бэрден пожал плечами и повернул назад. Старый город исчезал медленно, но неумолимо. Красота и изящество стали мешать. На месте древних особняков вырастали роскошные новые здания вроде полицейского участка. Новые здания с новой канализацией, новой электропроводкой и новыми дорогами, убивающими старые деревья. Новые магазины заменяли прежние. На смену лучшему ювелирному магазину от Лондона до Брайтона пришли поддельные бриллианты и золоченые божки. Эта мысль напомнила Бэрдену о его цели. Что проку тратить время, оплакивая прошлое? Ладно, если не удалось выпить чаю, то и подавно не стоит откладывать обед. Но сперва надо навести кое-какие справки.
Мистер Скэтчерд напомнил Бэрдену очень старого и очень славного попугая. Его длинный клювообразный нос нависал над маленьким ртом. Ярко-желтый жилет и мешковатые ворсистые штаны смахивали на оперение, усугубляя сходство. В комнатах над магазином запросто можно было бы разместить птичник — так просторны и высоки были они. Под окнами колыхались кроны зазеленевших деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59