Она потеряла мужа и, разумеется, скорбела о нем всей душой, но не могла иногда не думать о том, что без него ее жизнь стала немного легче. Он привык жить вольготно, а приходилось довольствоваться совсем малым! С каждым годом средств у него оставалось все меньше, а цены все росли, и семья тоже росла и росла… Грейс Ричардсон, разумеется, не желала смерти своему супругу (у нее и в мыслях не было ничего подобного, боже сохрани!), но, пережив похороны, она сказала себе, что теперь, когда в доме нет мужчины, ей будет проще управляться с хозяйством. Одну из ее четырех дочерей взяла к себе — спасибо ей! — родственница, но трех остальных нужно было прилично одевать, кормить и пристроить их на работу. Мириам была старшей. И самой хорошенькой. У нес были вьющиеся темные волосы, ярко-синие глаза, дерзкий взгляд и удивительная способность попадать в затруднительные положения. В данный момент сложилась именно такая ситуация, а насколько серьезно обстояло дело, миссис Ричардсон сказать не могла. Не будь этих печальных обстоятельств, она бы не согласилась отпустить Мириам к кузине Лоре, но сейчас… может, это и к лучшему…
Вздохнув, миссис Ричардсон спросила:
— Думаю, ты вряд ли захочешь погостить у кузины Лоры?
Мириам ответила не сразу.
— А что она пишет?
— Понимаешь, у ее соседки сейчас гостит девушка… и Лора считает, что ты могла бы составить ей компанию.
Да, у мисс Дэйнсворт гостит еще и племянник. По-моему, ты с ним познакомилась, когда ездила туда весной.
— И когда она желает меня видеть?
— О!.. Она хочет, чтобы ты сразу же и приехала.
Сердце Мириам сильно забилось. Да, она поедет! Скажет Джимми, где она и что будет ждать его. Она должна с ним повидаться. Уж конечно он явится! И тогда она с ним разберется… Ну, а если не сможет…
— Ну что ж, я не прочь, — сказала она матери, стараясь изобразить небрежное равнодушие.
Элинор и Лилиан (две другие дочери миссис Ричардсон) с облегчением вздохнули. Одной из них было семнадцать, а другой восемнадцать, и обе очень боялись, что кого-то из них отправят к кузине Лоре. Страшась выдать свое непочтение к старой кузине, девушки старались не смотреть друг на друга, пока шли к двери, чтобы на всякий случай сбежать.
Они были очень привязаны друг к другу и слегка недолюбливали свою старшую сестру. К сожалению, и Джимми Моттингли понял, что не слишком ее любит.
В среду миссис Мерридью получила ответ от миссис Ричардсон.

Дорогая Лора!
Я рада, что ты пригласила Мириам к себе. В данный момент она не обременена работой и с удовольствием у тебя погостит. Ее наниматель оказался крайне черствым и грубым, и бедная девочка глубоко оскорблена. Мне будет гораздо спокойнее, если она на время сменит обстановку…
Письмо было длинное, но миссис Мерридью не стала читать дальше. Мириам приедет. Это все, что она хотела узнать. А все эти скучные подробности о жизни Грейс и ее отпрысков могут пока подождать. Это было уже не первое письмо миссис Ричардсон, которое, скорее всего, так и недочитанным отправится в корзинку. Миссис Мерридью просмотрела его насквозь, выяснила, что Мириам приедет в пятницу, и сразу же отправилась к соседке поделиться новостью.
Ни Ричарда, ни Дженни в доме не было. Это ее встревожило.
Мисс Дэйнсворт была явно удивлена неожиданным визитом соседки. Как всегда пытливо все осмотрев, миссис Мерридью вдруг приметила лежавший на стуле носовой платок.
— Это не ваш! — решительно заявила она.
Мисс Дэйнсворт улыбнулась.
— Нет. Это платок Дженни… Беспечное дитя!
Миссис Мерридью фыркнула.
— Значит, она все еще у вас?
— О да! И я надеюсь, она у меня поживет подольше.
— Я почему спрашиваю… ко мне приезжает дочь моей кузины. Такая славная девушка!
Услышь эти слова Мириам, как бы она была поражена!
И не без основания. Ей и в голову не приходило, что кузина Лора считает ее славной девушкой!
Мисс Дэйнсворт сказала все, что полагается в подобных случаях. Она уже была знакома с Мириам, и эта девушка совсем не показалась ей такой уж славной. Мисс Дэйнсворт почувствовала, что миссис Мерридью что-то от нее нужно. Слишком она была напориста. Почему? Это вызвало у нее беспокойство. Миссис Мерридью держалась так, будто втайне за что-то ее осуждала.
Дженни и Ричард были на Хэйзлдон-Хиис. День выдался на редкость погожий. В небе заливался жаворонок. Он поднимался все выше и выше, а песня плыла вниз. Было прохладно из-за ветра, постоянно дующего в зарослях вереска, но солнце хорошо пригревало. Ричард смотрел на Дженни, которая залюбовалась кустами боярышника.
— Хотела бы я посмотреть, как они цветут. Они все белые?
— Есть один розовый. Как раз посередине.
— Я думала, что розовый боярышник бывает только в садах.
Ричард засмеялся.
— Значит, он оттуда сбежал! А может быть, кто-то его посадил.
— Вокруг столько интересного, правда? — блаженно вздохнув, сказала Дженни.
Ричард не отрываясь смотрел на нее. Смотрел долго, пока не почувствовал, что, пожалуй, пора хоть что-то ответить. Однако сказал совсем не то, что хотел. Слова вырвались сами по себе.
— Когда вы такая, мне хочется вас поцеловать!
Дженни слегка улыбнулась.
— Вы не должны говорить такие вещи. А то мне придется уйти домой.
— Вы сердитесь?
— О нет! Вы просто все это придумали.
— Вы так полагаете?
Дженни смотрела на маленького зелено-белого паучка, который упорно карабкался по стеблю, но когда влез наверх, похоже, забыл, зачем он туда забрался, и быстро побежал вниз.
— Конечно придумали, — сказала Дженни. — А мне совсем не хочется идти домой.
— Тогда зачем туда идти?
— Я и не пойду, если вы прекратите говорить всякие глупости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78