Дядя ответил индейцу похожей последовательностью жестов. Натаниэль с любопытством разглядывал окружающих, — к его облегчению, индейцы не проявляли ни малейшей враждебности. Тем временем Изекиэль спешился и подошел к вьючной лошади. Достав из сумки охотничий нож, он вручил его коренастому индейцу, затем проделал еще пару жестов. Вслед за тем дядя забрался обратно в седло, кивнул и с улыбкой поехал прочь, а коренастый индеец вернулся к соплеменникам, с гордым видом демонстрируя им охотничий нож. Натаниэль молча доехал за дядей. Когда они миновали лагерь, Нат спросил:
— Что это было?
— Вождь хотел курить с нами.
— Курить?
— Курить трубку мира, племянник. Ты умеешь обращаться с трубкой?
— Нет.
— Придется научиться. Церемония Трубки Мира есть у всех известных мне индейских племен. Предлагая выкурить трубку мира, индеец хочет сказать, что не собирается причинять тебе вред. Эта церемония объединяет сердца и души.
— А почему тогда ты с ним не покурил?
— Из-за этих сукиных сынов, что за нами следят. Я сказал ему, что у нас на хвосте плохие белые и нам нельзя останавливаться. А нож я ему отдал, чтобы показать, что говорю искренне и не желаю его оскорбить.
— Ты говорил с ним руками?
Зик кивнул:
— Это язык жестов. Все индейцы им пользуются. Выучив его, ты сможешь спокойно вести переговоры с любым индейцем равнин, неважно, на каком языке он говорит.
— А кто тебя научил языку жестов?
— Шекспир. А я научу тебя. Когда мы доберемся до хижины, ты уже будешь хорошо его знать.
— А сколько нам еще добираться?
— Если повезет, недели четыре. Может, чуть меньше. Мы поедем вдоль реки, а где-то в семидесяти пяти милях от Скалистых гор свернем и направимся в горы. Мы могли бы добраться быстрее, если бы прямо сейчас срезали дорогу по равнине, но чем дальше от реки, тем меньше дичи, — с улыбкой объяснил Зик, — а мне бы не хотелось, чтобы ты умер с голоду, так и не увидев сокровища.
— Мне прямо не терпится на него посмотреть, — признался Натаниэль.
— Кстати, давно хотел тебе сказать. В моей хижине мы пробудем недолго, — заметил Зик.
Натаниэль удивился:
— Почему?
— Потому что, если мы не попадем в передрягу — не заболеем, нас не ужалят змеи, и не снимут скальп индейцы, — я планирую сразу двинуться на встречу.
— Встречу?
Изекиэль покачал головой:
— С трудом верится, что когда-то я был таким же неучем, как ты сейчас. Встреча — это большая сходка трапперов, проходит каждое лето. Практически все, кто связан с торговлей пушниной и добычей меха, приезжают на эту встречу, на месяц или даже больше. В этом году встреча пройдет у Медвежьего озера, оно расположено рядом с Большим Соленым.
— Я читал про Большое Соленое озеро.
— Да, газет, видать, ты прочитал немало.
— А это что, плохо?
— Газеты просто сплетни. Глупая болтовня, переливание из пустого в порожнее.
Через пару миль на горизонте показался небольшой лесок. Зик направился к нему вдоль излучины реки, а проезжая мимо деревьев, внезапно осадил лошадь.
— Сгодится, — сказал он.
— Мы тут остановимся на отдых?
— Нет, — ответил Зик и погнал лошадь прямо в гущу деревьев. Там он спрыгнул с лошади и привязал поводья к кедру.
Натаниэль не мог понять, что у дяди на уме. Следуя его примеру, он молча привязал своих лошадей и вслед за Зиком вышел обратно к реке.
— Племянник, вода — это жизнь. Научись чуять воду, и тебе не грозят ни жажда, ни смерть от голода. Всем живым существам нужна вода. Олени, лоси, бизоны. Где вода — там и дичь, — сказал Зик. Он окинул прерию взглядом, полным восхищения: — Некоторые думают, в этих краях дичи мало. Может, и так — если вы толпой ломитесь через прерию, криками и шумом распугивая всю живность на мили вокруг. Здесь живут ото и кау, проживет и белый, если узнает их секреты. Индейцы испокон веков живут в согласии с природой, они могут многому научить того, чей разум открыт для знаний.
— Мы будем ловить рыбу? — спросил Натаниэль, наблюдая за медленным течением реки Репабликан.
— Нет. — Изекиэль посмотрел на восток. — Я попросил вождя ото задержать подонков, которые за нами следят. Если преследователи выкурят с индейцами трубку мира, они потеряют время. Им придется спешить, чтобы догнать нас, и когда они снова выйдут на наш след, будут уже не столь осторожны.
— Если ото их задержат, может, нам стоит поехать быстрее? Вдруг сумеем оторваться?
— Мы останемся здесь, Нат, — медленно сказал Зик. Он махнул рукой на деревья: — Мы затаимся здесь, дождемся, пока эти негодяи покажут свои гнусные рожи, и тогда тебе впервые придется стрелять. — Дядя мрачно усмехнулся. — Мы их убьем.
ГЛАВА 9
— Дядя, ты что! Так же нельзя!
— Можно, — отрезал Зик.
Он направился в рощу, Натаниэль побрел за ним.
— А вдруг они не следят за нами, а просто едут себе в Скалистые горы?!
— Нет, это не так.
Натаниэль схватил дядю за руку и развернул его к себе:
— Но ведь наверняка ты этого не знаешь!
— Знаю, — невозмутимо отозвался Изекиэль.
— Просто не верится, что ты способен вот так хладнокровно убить человека!
— Лучше уж я их прикончу, чем они меня.
— И как ты собираешься расправиться с этими людьми? Подло застрелишь их из засады?
— Нет, сперва попрошу принять красивые позы и улыбнуться, — съязвил Зик.
Он хмуро уставился на племянника. Глаза Натаниэля полыхали гневом, на скулах перекатывались желваки.
— Если ты это сделаешь, я вернусь в Сент-Луис.
Изекиэль оперся на карабин:
— Повернешь назад, даже не посмотрев на сокровище?
Натаниэль мрачно кивнул.
— Выходит, это для тебя важнее, чем я думал, — сказал Изекиэль. — А если я докажу, что они хотят нас ограбить и убить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45