После разговора с Ильмарссоном ему совсем не хотелось учиться, а тем более штудировать такую чушь собачью (вернее, вишнево-кошачью). Вместе с тем он понимал, что если сейчас ляжет спать, то еще долго не сможет заснуть.
После некоторых раздумий Марк взял в ванной корзину с грязными вещами, сунул в карман мантии первую попавшуюся под руку художественную книжку и вышел из квартиры. Он решил занять остаток вечера стиркой своей одежды, а если в прачечной никого не будет (что, учитывая позднее время, вполне вероятно), то заодно и основательно постирать львиную шкуру. Благо, наряду с другими магическими свойствами, она обладала фантастической прочностью и не боялась ни воды, ни всевозможных моющих средств.
Когда Марк спустился в подвал и направился к прачечной, до его слуха донесся характерный шум работающей самостирки. Разочарованно вздохнув (стирка шкуры откладывалась до следующего раза), он открыл дверь и вошел внутрь. Вопреки его ожиданиям, там никого не было. В одной из самостирок, установленных вдоль стены, пенилась и бурлила мыльная вода, на длинной скамейке стояла пустая бельевая корзина, а рядом лежала книга – «Основы философии языка». Кроме Марка, ее могла читать только Андреа. Других желающих во всей школе не нашлось бы.
Марк вышел из прачечной, собираясь окликнуть Андреа, но в последний момент передумал и двинулся дальше по коридору, освещенному тускло горящими эльм-светильниками. Он сам толком не понимал, что заставило его так поступить; просто возникло неясное предчувствие чего-то очень важного, и интуиция подсказала ему вести себя потише.
Когда Марк дошел до развилки коридора, его уши уловили слабый отголосок какого-то разговора. Обострив свой слух, он определил, что звуки доносятся слева, и свернул в эту сторону, стараясь ступать с крайней осторожностью.
Разговор велся за закрытой дверью кладовки, где хранились садовые принадлежности. Один из голосов явно принадлежал Андреа и звучал очень сердито. В голове Марка невольно мелькнула мысль: «У меня уже входит в привычку подслушивать ее…»
– Поздно ночью, понимаешь? – говорила Андреа. – Главное слово здесь «поздно». Сколько раз тебе говорили, что у нас поздняя ночь начинается, когда у вас полдень, и не раньше. Разве так трудно посмотреть на часы?
– Да ладно, я просто забыл, – отозвался по-детски капризный голос, смутно знакомый Марку. – Чего не бывает.
– Слишком часто бывает! Три недели назад, когда мы с Гвен были у вас, ты ошивался здесь ранним вечером. И попал на глаза одной ученице.
– Ну и что? Все равно она приняла меня за привидение и страшно испугалась.
Марк сразу понял, что речь идет об Абигали. И одновременно вспомнил этот голос – он принадлежал коту Нильсу.
– А если бы не испугалась? – настаивала Андреа. – Если бы закляла тебя и понесла показывать всей школе?
– Не-а, исключено! – самоуверенно заявил кот. – Я очень ловкий и осторожный.
Андреа вздохнула:
– Ты просто неисправим, Нильс! Но имей в виду: если еще раз кто-нибудь тебя заметит, так отлуплю, мало не покажется! Уяснил?
– Ну хорошо, хорошо. – Чувствовалось, что угроза произвела на кота впечатление. – Я больше не буду.
– Вот и договорились. А теперь возвращайся и лови мышей у себя. Поверь, они везде одинаковые.
– Э нет, – возразил Нильс. – Ты ничего в этом не понимаешь. Здесь мышки самые вкусные… – Раздалось испуганное мяуканье; видно, Андреа не сдержалась и пнула его ногой. – Ладно, ухожу.
Марк сообразил, что разговор закончен, и бесшумно нырнул в ближайший открытый чулан. А буквально через несколько секунд хлопнула дверь кладовки и Андреа быстрым шагом прошла мимо чулана, к счастью, не заметив Марка. Он же порадовался, что корзину с одеждой прихватил с собой, а не оставил в прачечной, иначе оказался бы в весьма неловком положении.
Еще минут пять Марк простоял в чулане и не услышал ни единого шороха, лишь только издали доносился слабый шум работающей самостирки. Наконец он вышел в коридор и убедился, что дверь кладовки, где Андреа разговаривала с котом, плотно закрыта, а Нильса внутри нет.
«Значит, вот оно как! – подумал Марк. – Астральная проекция, да?..»
Из всего услышанного следовало, что Нильс был никакой не астральной проекцией, а живым котом, которого Ильмарссон по неизвестной причине объявил мертвым и переселил в другое место. Даже если это место было на Торнине (что сомнительно), то находилось оно довольно далеко, на другой стороне Грани, а стало быть, Нильс попадал сюда отнюдь не пешком. Посему напрашивался единственный разумный вывод – подобно Леопольду, он имел доступ к Перекрестку миров!
Само по себе это открытие не слишком удивило Марка. Инквизиторы уже давно подозревали, что Инга и Владислав знают, как пробуждать у котов-оборотней способности древних драконов, но отказываются это делать, не желая давать в руки ордена столь мощный инструмент усиления своего влияния. Тем не менее они вполне могли поделиться секретом с Ильмарссоном, которого очень уважали. А может, главный мастер справился и без их помощи – ведь не зря же он считался самым мудрым колдуном на всех Гранях. Ему достаточно было узнать о существовании такой возможности, а дальше он уже и сам во всем разобрался. Да, скорее всего, так и было.
Впрочем, сейчас Марка куда больше занимал другой вопрос: зачем Ильмарссону понадобилось прятать Нильса и какое отношение к этому имеют Андреа с Гвен? Теперь он не сомневался, что их поездки, о которых рассказывал Ульрих Сондерс, были связаны с этой тайной. И мало того – наверняка их доставлял на место и возвращал обратно Нильс.
«Что же здесь происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100