Напротив!
Принцесса уже успела перевернуть вверх дном все стеллажи с книгами обычными, летописями, сказаниями, житиями и прочим достоянием Королевской библиотеки, устроить скандал наконец-то вернувшейся служанке, потому что ей, принцессе, почему-то не принесли чая, опрокинуть два стола, заваленных переписываемыми писцами рукописями, и безжалостно истрепать нервы как Лерге, так и Ристании.
– Disyud! – раздраженно воскликнула последняя, заслышав грохот рухнувшей гардины.
Лерга отлично знала, что Ристания почти всегда ругается исключительно не по-митьесски, и поспешно спрятала улыбку, понимая: означать это короткое звукосочетание может почти все что угодно. От вполне нейтрального «дьявол!» и до весьма-весьма нелестной оценки интеллектуального развития ее высочества.
– Вы что-то сказали? – обернулась принцесса.
– Нет, – мрачно процедила Ристания. – Хотя погодите! Ваше высочество, у меня есть для вас небольшой сюрприз.
– Правда? – Большие глаза расширились и заблестели от предвкушения. Много ли нужно ребенку?
«Сюрпризом» оказалось зеркало Ристании, которое обладало довольно занимательными магическими способностями: отражать не то, как человек выглядит, а то, как он будет выглядеть, если, например, у него будут не рыжие волосы, а черные. Или не синие глаза, а зеленые.
Невероятно полезная штука, когда хочется что-то переделать, но только никак не понимаешь, что именно.
Принцесса еще только начала бурно восторгаться прелестной вещицей, а Лерга уже равнодушно уткнулась взглядом в книгу. Зеркало ее интересовало мало. Вероятно, потому что она уже успела наиграться с ним в свое время. Правда, с чисто научной точки зрения Лерга упорно пыталась доискаться, что за чары вплавлены в тонкий слой серебра, если они помогают неживому артефакту с такой легкостью выстраивать телепатические мосты. Увы, безрезультатно.
Библиотека погрузилась в благословенную тишину, величественно повисшую в воздухе и лишь через четверть часа нарушенную голосом Ристании:
– Лерга, повтори, пожалуйста, как звучала та фраза на наречии.
– Omnibits yarda hrongili gesces… v'iryandis rolhta amnes… – неуверенно отозвалась дисцития. – Кажется, так. А что?
– А то. – Ристания потянулась с улыбкой довольной кошки. – Если долго мучиться – что-нибудь получится. Слушай! «А еще ести у мире тако проклятие: Гринкавецей кличут. Коли видьма осерчаит на кого да примется козни свои строить – тут и оно бываити! И, главно, глупо-та како проклятие: токмо и всей беды, что голова болит да тело неможети. А вот лечити его зело тяжко! Ибо и сказано: „Omnibits yarda hrongili gesces v'iryandis rolhta amnes“.
– Что это за ломаный язык? – брезгливо поморщилась Лерга.
– Не ломаный, а древнемитьесский, – поправила Ристания. Пролистала до конца и пояснила: – Пять веков книге, чего же ты хочешь?
Дисцития презрительно фыркнула, но не ответила.
– Ладно, а описание того, каким образом это лечится, там есть? Или только и сказано, что «зело тяжко»?
– Есть, – кивнула Ристания, рассеянным взглядом пробегая страницу до конца. – Это зелье. Но у нас большая проблема.
– Где его варить? – понимающе продолжила Лерга. – Вот уж и впрямь, ума не приложу!
– Брось! – фыркнула Ристания. – Напряжем Леагра.
– Тогда в чем дело? – непонимающе уставилась на нее девушка.
Ристания захлопнула книгу и устремила в пространство устало-тоскливый взгляд.
– Нам нужно перо алконоста.
Ветер угрюмо трепал полы замшевого плаща. Вообще-то легкого, но сейчас ей бы и шелк казался невыносимым грузом, давящим на плечи. Спать… Единственное желание. Ослепительно бездарное и даже детское. Но, черт возьми, до чего же сильное!
Лерга безучастно брела по покрытым холодным мраком садовым дорожкам. Глухо шелестели кроны деревьев, тихонько стонала под каблуками засыхающая трава. Эх, легко это было! Взять да и вызваться достать перо алконоста. Дескать, не извольте беспокоиться, занимайтесь зельем, а перо я вам достану! И польщенно отметить удивленное уважение во взгляде Ристании. А теперь? Чародейка-то зелье сварит, в этом Лерга не сомневалась ни мгновения. Сварит, даже если небо обрушится на землю или сотня мракобесов повиснет стальной зубастой хваткой у нее на локте. А она, Лерга? Эх, хоть бы найти ту проклятую лестницу!
Алконост. Соответственно апокрифическим мифам и преданиям – морская птица с человеческой головой и руками, символ божественного промысла и милосердия, в руках держащая свиток с предсказаниями судьбы либо цветущую ветвь.
Представить себе это чудо (не сказать бы чудовище!) Лерга ну никак не могла. Да и те маги, что имели дело с алконостами и писали о них в книгах, утверждали, что это крупные бело-серебристые птицы с огромными крыльями, острым клювом и поразительно мудрыми, всезнающими глазами, довольно легко идущие на контакт, хотя и не всякому дано погладить ладонью серебряные перья. Алконост – птица вольная и гордая, в руки дается исключительно по собственному желанию.
Ага, вот и она!
Сначала Лерга заметила тускло поблескивающие в лунном свете шлемы двух бдительно дремлющих на посту стражников, а уж потом различила белый мрамор витиевато уходящих вниз ступеней. Так. Они, конечно, спят, но рисковать все же не стоит. Лерга автоматическим щелчком пальцев набросила на себя купол невидимости, чтобы и без того едва приметная во мраке черная тень окончательно растворилась в ночи, и стелющимся беззвучным шагом проскользнула мимо поста.
А вот теперь купол лучше скинуть. Да и все колечки, медальоны, цепочки и талисманы, артефакты-энергонакопители и прочие наговорные вещицы снять и оставить прямо здесь, на площадке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127