Ладно, за успех!
Он сделал большой глоток и поставил стакан:
— Вы же знаете, как говорится, о мертвых или хорошо, или ничего. Поэтому зачем мне тут распинаться? Да, у нас с ним были стычки, а у кого их не бывает? Когда живешь с человеком в одной комнате, без взаимных обид не обойтись. Мы с Терри немного знали друг друга по колледжу, он был на два года меня моложе, я искал, с кем бы снять комнату на пару, он только что появился в городе, мы случайно встретились, нашли жилье, потом я съехал, вот и вся история.
Он сделал еще глоток, а я воспользовался паузой и вставил:
— А я было подумал, что ты съехал, потому что пошел в гору.
— Вы про эту рубашку? — Он, ухмыльнувшись, растопырил руки, чтобы я мог оценить ее по достоинству. — Правда стильная? И кроссовки — последний писк, лучше не найдешь. Но, если по правде, дело не в этом. Деньги у меня завелись месяца через два-три, когда я зацепился в информбизнесе. — Опустошив стакан, он поднял его над головой и помахал, сигнализируя бармену.
— Насколько мне известно, у вас с Вилфордом однажды дошло до драки, — напомнил я ему. — В буквальном смысле вы намяли друг другу бока.
Он опустил стакан и с усмешкой покачал головой.
— Не совсем так, — поправил он. — Боже, стоит мне только вспомнить... Посмотрите на меня, Митч, какой из меня противник. Любой сопляк может меня выбить из ботинок. Терри просто-напросто вытер мной пол, как тряпочкой, вот и вся драка.
За черно-серыми линзами очков глаз его было не видно, но по выражению лица можно было прочесть, что для него этот эпизод скорее забавное воспоминание.
— Похоже, ты на него зла не держишь? — заметил я.
— А какой теперь в этом толк, правда? — спросил он и снова усмехнулся, пожимая плечами. — Бедняга помер. А кроме того, он был прав. Я расколошматил его машину. Я и сам бы поступил точно так же, будь я неандертальцем вроде Терри.
— Так вот, значит, каким он был?
— Во-во! — радостно воскликнул он, ткнув в меня пальцем. — Видите? Значит, я все еще питаю к нему вражду! Мой психоаналитик так мне и говорил, а я ему: нет, нет, что вы, все прошло и быльем поросло. Никогда не спорьте со своим психоаналитиком, Митч, им известно то, что скрыто от обычных людей. Благодарю, милочка. — Последние слова относились к официантке, которая принесла новую порцию спиртного.
— Насколько я понимаю, в то время тебя это сильно задело за живое. Разве ты не пытался добиться ареста Вилфорда?
— О Боже, да. Каким я был идиотом. Он сумел все обернуть в свою пользу. И в результате копы сцапали меня и упекли на месяц в Ньюгейт. Из-за этой его тачки. — Он сделал еще глоток “Бифитера” со швеппсом. — Мой психоаналитик утверждает, что я рад смерти Терри. Как вы думаете, он прав?
— Честно говоря, не знаю. Может, припомнишь еще кого-нибудь, кто мог бы радоваться его смерти?
— Боже мой, да нет. Терри был всеобщий любимец, душа компании. “Привет, Терри! Терри, старик! Давно не виделись, Терри!” А как девчонок умел клеить! Ну, это другая история. Боже, подумать только, сколько дерьмовых фильмов я пересмотрел на Сорок второй улице. У нас был уговор, когда дверь закрыта на цепочку, значит, там девчонка, и другой должен был на время исчезнуть. А Терри вечно закрывался на эту проклятую цепочку. А я знаете, сколько раз? — Подождав, пока я покачаю головой, он торжествующе поднял палец и воскликнул:
— Один! И то случайно. И ничего тогда не вышло, если хотите знать.
Он снова потянул из стакана и сказал:
— Теперь, конечно, все изменилось. Вы знаете, как это бывает, кто-то всегда на виду независимо от обстоятельств, а кому-то нужны деньги, успех — какие-то видимые символы благополучия, чтобы добиться к себе уважения. Вот и я так. Как только попал в информбизнес, начал стричь купоны, так стал совсем другим. Два года назад, Митч, я бы ни за какие коврижки не рискнул показаться в подобном месте вот в такой одежке. А теперь — судите сами.
— Успех преображает людей, — согласился я. Видимо, так оно и есть — раз неудачи тоже меняют нас, как я познал из собственного горького опыта.
Он взглянул на часы.
— Вечно она опаздывает, — сказал он. — Надеюсь, что вы не возражаете, Митч, я здесь одной даме назначил свидание. Она должна была прийти в полвторого. Никогда не явится вовремя.
Я постарался вернуться к первоначальной теме:
— Ты, разумеется, понял, что я влез в это дело, потому что думаю, что Робин не убивала Вилфорда.
— Да, до меня дошло, — кивнул он. — И все-таки, знаете, не зря говорится: “Фурия в аду ничто по сравнению с брошенной женщиной”. — Осушив свой стакан, он снова помахал бармену.
— Робин никто не бросал, — возразил я. Он непонимающе уставился на меня:
— Разве я так сказал?
— Ну, ты же дал понять: это оттого, что ее бросили. Нет, мы считаем, что убийство произошло не на почве ревности.
— Да, пожалуй. Вы, должно быть, правы. Я с этой девчонкой только пару раз виделся, но она не произвела на меня впечатление агрессивной. Вы меня понимаете? Тихая, как мышка.
— Если Робин его не убивала, тогда это сделал кто-то другой.
— “А” не равно “Б”, — кивнул он. — Логично. — И добавил, когда принесли заказ:
— Спасибо, малышка. Я спросил:
— А тебе не приходит в голову, кто мог бы желать смерти Терри Вилфорда?
— Полтора года назад, — ответил он, поднимая стакан, — я сам хотел его убить. Больше никого не знаю. Ваше здоровье. Он сделал глоток, а я спросил:
— Айрин Боулз могла? Он нахмурился:
— Кто?
— Девушка, которую убили вместе с ним.
— А, потаскуха! Боже, ну и сюжет! Прямо по Достоевскому.
— Ты ее знал?
— Кто — я? Нет, она, должно быть, появилась на сцене совсем недавно. Линда, сюда!
Последние слова он прокричал куда-то в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51