Дома у Шуры был идеальный порядок, а то, что прапорщик поорет для профилактики, так в воспитательных целях. Дождавшись, когда дюжие мужики отнесут полутонный контейнер в дом, он поманил пальцем Лютикова и, отдав последние распоряжения насчет времени сбора, приказал водителю отправляться во дворец Женуа. Попутчики сидели молча, лишь негромкие восклицания типа «Ох!» и «Ах!» доносились до командирских ушей.
У официальной резиденции посла Белой Руси было многолюдно. Многолюдно, впрочем, было здесь всегда. Как уже где-то упоминалось, Норвегов аккредитовал своих представителей только в одной стране, Франко. Поэтому всем остальным свои проблемы и желания приходилось утряхивать двумя способами: либо переться к черту на рога – в Бобр, либо искать помощи у посла в Париже.
«Бетрель», скрипнув тормозами, скрылась за шлагбаумом, возле которого стоял часовой, и остановилась у розового крыльца. Шлифованный мрамор сверкал на солнышке, часовые в парадных мундирах взяли карабины «на караул», полковник шутливо пожелал им «спокойной ночи».
– Приехали! – довольно улыбнулся Андрей Константинович. – Добро пожаловать в мою резиденцию. Спешиваемся!
– Скажите, господин полковник, – обратилась к нему Инга, – а отчего здесь кругом слышна русская речь? Довольно удивительно! Мы, по-моему, во Франции...
Полковник поджал губы.
– Милая девушка, а разве не странно было то, что в конце восемнадцатого и девятнадцатом веках весь высший свет России разговаривал по-французски? В конце концов мы здесь уже десять лет – срок приличный для адаптации туземцев к носителям Истины. Шучу, естественно.
– В каждой шутке, знаете ли... – Она, не закончив, открыла дверцу и вышла наружу.
– Прошу вас, Андрей Константинович, не сердитесь на нее, – обратился к полковнику Иннокентий, – по-моему, перемещение утомляюще подействовало на нее.
– Черта с два! – фыркнул Ростислав. – Не та порода. Просто не может признать, что была неправа, когда очертя голову ринулась в портал, да еще уволокла тебя с собой.
– Я оступился... – начал было Симонов, но Каманин-Переплут не дал ему закончить:
– Послушай, парень! Я знаю эту бесовку четыре года. Она способна поссорить двух улиток! Мне довольно неприятно, что из-за меня ты оказался замешан в эту историю.
Неожиданно Волков предложил:
– Хотите, я попрошу Хранителя, чтобы он вас всех вернул обратно? Мне тоже неприятно.
– Я пас! – сразу же заявил Ростислав. – Не забывайте – я все-таки ученый. А какой же ученый на моем месте упустит такой шанс!
Иннокентий печально подтвердил:
– Хранитель прав. Искушение слишком велико для обычного смертного. Очень соблазнительно поиграть в бога. А что до Инги...
– Предоставьте это мне! – сказал Каманин и открыл дверцу.
Оказавшись во дворе, он огляделся и присвистнул. Позолоченные двери розового крыльца и тонированное стекло очень эффектно смотрелись на фоне декоративной растительности. Инга сидела на скамейке красного дерева в тени смоковницы и что-то меланхолично жевала. Лицо при этом у нее было отсутствующее.
– Самохина, – обратился он к ней, – мы решили попросить Хранителя, чтобы он отправил тебя обратно на Землю. Мы понимаем, что тебе трудно оторваться от привычной обстановки, семьи и универа. Думаю, Семен не станет возражать, и, ты знаешь...
Не меняя выражения лица, Инга изобразила известную фигуру из пяти пальцев и показала ее Ростиславу.
– Понял! – отозвался тот. – Тогда не хнычь и не капризничай.
– И не собиралась, – гордо ответила она и встала со скамьи. – Где у них сортир? Безумно хочу отлить.

Глава 12. Унтерзонне. 265.
Отбытие

14 мая 256 года на главной пристани Бобруйска было многолюдно. У третьего пирса замерла «Мурена», возле которой суетились мрачные Ревенанты, таская на палубу оставшийся груз: дорожные сундуки, бочонки со свежесваренным пивом, хлеб и прочие мелочи.
Маршал Норвегов, мужественный и обаятельный, стоял возле сына, положив ладонь ему на плечо.
– Ты, Андрюша, не лезь там на рожон. Помни: мир менять – самое неблагодарное занятие. Как там у японцев?
– Чтоб ты жил в эпоху перемен! – подхватил сын. – Постараюсь, папа! Присмотришь за внуками?
Внуков у маршала было много. Помимо старшего – Константина, которому в аккурат стукнуло двадцать один и который отправлялся вместе с отцом, еще оставались девятилетние близнецы Моряна и Забава (от Насти), семилетний Роман (Анжела) и шестилетний Семен (снова Настя). Жен Андрей оставил бы и дома, но Анжела во что бы то ни стало хотела ехать вместе с ним. Настя, видя такие заморочки, тоже изъявила желание отправиться в путешествие.
Кроме того, у Андрея с Анжелой был четырехлетний внук Глузд, результат взаимодействия молекул Константина и Мары. Он оставался также с прадедом, но родители собирались забрать всю малышню через некоторое время к себе, когда обживутся на новом месте.
Послав диспозицию Хранителя по известному адресу, Андрей набрал двадцать человек рекрутов и в течение месяца готовился к переходу. Помимо троицы с Земли и сына, в состав экспедиции вошли муж и жена Локтевы, детей у которых пока не было, да Евдокия – сестра Насти. Естественно, старший прапорщик Лютиков со своим белковым другом тоже входили в число членов. Сын Генерала Булдакова, Денис, должен был отвечать за психологическую подготовку, а ему в помощники был отправлен твердолобый Шевенко, чей возраст подбирался к шестому десятку. Еще девять человек среди наиболее расторопных солдат отобрал лично Булдаков.
Прощальное слово говорил Семиверстов. Затем говорил Норвегов-старший. Затем чего-то прорычал Булдаков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111