Рождаясь, новая душа
Приходит в белый свет.
Судьбой начертан ее путь,
Другой дороги нет.

У каждого своя стезя,
Богами данный рок.
И ничего менять нельзя,
Не выполнив оброк.

Но жизни нить, увы, тонка,
Порвать ее легко.
И стынут мертвые сердца,
Не сделав ничего.

Отбросив мира шелуху,
Вернулась вновь душа.
И начинает жизни путь,
Невинна и чиста.

Кто раньше ползал – стал летать,
Кто только лаял – петь.
Сменив условья бытия,
Пока не встретит Смерть.

Переродится каждый вновь,
По многу раз подряд.
И побежит по жилам кровь,
И сердца застучат.

Великий Дух, он так велик!
В нем все и ничего.
И никому из вас, живых,
Не разуметь его…
Музыка складывалась в слова, волшебно сиял рубин, красные сполохи пробегали по стене, подсвечивая печати. Рапира до конца песни неподвижно висела в воздухе, но стоило последнему звуку улететь и растаять вдали, как она погрузилась в гранит. Я вернула себе человеческий вид, – так думается по-взрослому – и побрела на выход, понимая, что Рапира больше ничего не споет и на вопросы отвечать не будет, не стоит даже и пытаться просить.
Арс еще не вернулся, но это и хорошо: сегодня брать мужа на Землю-44 я не собиралась, мне не нужны новые выговоры от братьев. Я упаковала компьютер и электрооборудование в мешок, взвалила на свои хрупкие плечи и отправилась в гости к сыну.
Ребенок моего прибытия не заметил, увлеченно изобретая планы ликвидации врагов, записывая все в толстой тетради. Я заглянула через плечо сына, прочитала несколько строк и посоветовала:
– Напиши все императору – Этар Ренглоша в порошок сотрет.
Дин вылетел из кресла, как пуля, еще не встав на ноги, уже был готов проткнуть меня моим же мечом.
– Какой ты прыткий, – усмехнулась я. – Ну здравствуй, что ли?
– Мама? – прошептал Дин, не веря своим глазам.
Я протянула руки к сыну, и он, уронив меч на пол, крепко обнял меня.
– Да, сынок. – Я расцеловала Дина в обе щеки и посмотрела ему в глаза. – Что у тебя за проблемы?
– Барон Ренглош потерял свои земли… – начал объяснять сын.
– Не граф ли Кроненберг постарался?
– Он, – подтвердил Дин, – и барон вспомнил о родстве с герцогом Пилипом.
– Я должна была это предвидеть, – поморщилась я, осознавая, что оставила детям в наследство кучу нерешенных задач.
– К Этару Первому мне обращаться не хочется, думаю, сам все уладить.
– Это, конечно, твое дело, – одобрила я сына, пускай учится управлять. – Только убийц не нанимай.
– Даже не собирался, – надулся Дин. – Я его разорю, и барон станет неопасным.
– Правильно, – кивнула я. – Что еще плохого?
– Ренглош организовал бунты в герцогстве, Соловей выбивается из сил, чтобы все уладить. Я снизил налоги и послал малую дружину на усмирение.
– Так, продолжай, – заинтересовалась я.
– Город требует независимости. Гномы стараются перехитрить и укрывают часть добытых металлов, но я с ними разберусь, – пообещал Динлорд.
– Городу независимость предоставь, – посоветовала я.
– Да? – удивился сын.
– Только запрети крестьянам продавать им продукты, установи пошлину на провоз по дорогам для горожан. – Я немного подумала. – Допустим, треть от стоимости товара. Они хотят свободы? Что ж, предоставь городу свободу, но напомни – за все надо платить! Через месяц сами к тебе прибегут.
– Но основание?
– Земля принадлежит тебе, расценки на нее посмотришь: пусть город оплачивает ее использование – это раз, два – содержание и охрана дорог, а три – ты не обязан оплачивать империи их налоги.
– Мам, можно я сам разберусь?
– О! Конечно! Сам так сам, я просто посоветовала. – Я, уже отдохнула и была готова к новым подвигам. – Вообще-то я по делу. Распаковывай мешок.
Пока ребенок вытаскивал компьютер, я подошла к шкафу и нажала на резную розетку. В стене тихо щелкнуло, и шкаф, легко поддавшись моим усилиям, уехал в сторону – открылся проход в небольшую скрытую комнату без окон.
Когда я с победоносным видом посмотрела на сына, то сразу поняла – эта каморка не была для мальчика секретом!
– Как ты узнал? – Мне даже слегка обидно стало, но и гордость за сына я тоже испытала.
– Мама, толщина стены не может быть семь метров.
– Давно догадался?
– Года два прошло.
– Молодец, – похвалила я и приказала: – Тащи все сюда.
Пока ребенок переносил компьютер и принадлежности, я по скобам в стене забралась наверх. Люк на крышу запирался только изнутри. Откинув крышку, я сначала осмотрела окрестности: вдруг кто-то из любопытных слуг поблизости ошивается, не ровен час, увидят свою умершую хозяйку, подумают, что призраки бродят по замку, вой поднимут, а мне это ни к чему.
Никого не было. Ветряк стоял на месте, тихо шуршал лопастями и ждал, когда его запрягут. Я спустилась, забрала генератор, десять метров лапши и блин, то есть круглый токосъемник, по которому будет ездить генератор, чтобы ветряк при вращении вокруг оси не наматывал провода, и полезла обратно. Циакрин (клей древний, но до сих пор используется в промышленности) я прихватила потому, что схватывается почти мгновенно, не боится воды и выдерживает приличные нагрузки, – главное, чтобы поверхность для склеивания была побольше и поровнее. Я приляпала генератор к хвостовику, сердечник сразу завращался вместе с лопастями, поколдовала еще для пущей надежности, надела на шток и приклеила блин, присоединила к нему провода и, разматывая тонкую лапшу, спустилась.
Черт дернул меня проверить – работает генератор или нет. Ну зачем, скажите, мне надо было лизать оголенные провода? Сто двадцать семь вольт шарахнули так, что волосы встали дыбом, а язык отнялся минут на десять!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125