Да ну и шут с ним, с Майком. Север рассказывал про Степной, столицу Урала; с воздуха, с «крысы», город похож на букет цветов или замерший фейерверк…
Увидав неизвестного Лилен чернобородого человека, особисты Седьмой Терры только что не завизжали, как фанаты на концерте.
– Чего это они?
– Это же Ценкович! – ответил Север, смеясь. – Борода! Он их всех там купит, продаст и снова купит со скидкой, как б/у!
– Во-во! – подтвердили хором, – все галактическое сообщество обует! – и принялись вспоминать, как однажды Эльнаумыч-Борода, пролетая над Эрэс, учудил что-то невообразимое. «По аварийной связи! – стонал Кайман, – „Вы, – говорит, – все психи, вам всем нужно оказывать квалифицированную помощь в стационаре!“ Чигракова заметила, что некоторым безусловно, и рассказала байку: как удивился кто-то, узнав, что она по образованию психотерапевт. „Слыхал я о медсестрах-телохранителях, гувернантках-телохранителях, моделях-телохранителях, но психотерапевта-телохранителя вижу впервые“.
Элия Ценкович. Тот человек, которого пытались убить. Судя по всему, сделать это непросто. С Анкай делегация должна было лететь сюда, на Землю-2, с официальным визитом, и готовилась новая попытка…
Триумвиры Урала и родители Лилен.
Как вышло, что они оказались в перекрестье одного и того же прицела?
Питомник…
Или не питомник?
Дельта просыпается и встает на лапы. Шевелит хвостом, приподнимается, оглядывает окрестности; тихо шипит в задумчивости. Лилен настораживается: нукта что-то почуял? Но беспокойство должно было передаться ей, как экстрим-оператору, а ничего…
Дракон медлит, шевеля верхней губой – и идет к ним.
Мимо Лилен.
К Юре Этцеру по кличке Кайман.
Тот довольно ухмыляется, бестрепетно скармливает Дельте половину жаркого и треплет дракона по темени, как большого пса.
Лилен сидит с открытым ртом.
Этого не может быть!
Есть, конечно, домашние породы, но Дельта – боевой… даже больше, чем боевой, у него нет оператора, он муж нуктихи, он почти дикий! Одно дело – дети, но с чего ему так доверяться, почти унижаться перед…
– Чего, Крокодилыч, опции демонстрируешь? – радуется Солнце.
– Тренируюсь… – бурчит довольный Кайман.
– Да какие там опции, – едва слышно замечает Димочка. – Они же родственники. Оба – рептилии…
Он удивительно тих и незаметен. Успел много выпить, но пьяным не кажется. Тонированной до снежной белизны коже бледнеть некуда; под ярким солнцем Васильев кажется серым и известково-пыльным. Когда он не пьет, то крутит на пальцах серебряные кольца, и под ними уже – болезненная краснота.
Шеверинский думает, что Птиц опять в депрессивной фазе. И опять из-за Кнопки. Сам взял и растравил себе рану. По-хорошему, не стоило тащить его сюда, но Север понадеялся на Лилен. Да и вообще казалось, что Димочка думает уже не о том. Он еще по пути рассуждал и злился: «Если Флейту Тихорецкую сняли с миссии на Терре-3 и перебросили сюда, обеспечивать безопасность…»
«Должен же кто-то обеспечивать безопасность, – вполголоса ответил Север. – Алентипална не может еще и об этом думать, у нее другие проблемы».
«Но здесь же я!» – изумился Птиц.
«Мы не полная команда, – из чувства долга напомнил Север, уже понимая, о чем речь. – Лена молодец, конечно, но на ответственное задание ее не потащишь. А Ручей или Мультяшка такое не вытянут».
«Это очень в духе Бороды… – вслух думал Димочка, задрав брови в беспомощной гримасе. – Слова дурного не сказав, услать в Зажопинск пузо на солнышке греть… И грей, пока тошно не станет…»
Шеверинский думал, что Бабушка поступает правильно, а Борода поступает эффективно. Алентипална попросила мать Птица позвонить сыну и утешить. Элия Наумович больно пнул Птица в самомнение.
«Север! – жутковато хихикнул Птиц. – Меня отстранили от работы».
Шеверинский только пожал плечами: твоя корректорская воля говорить «меня» вместо «нас», но утешать тебя я при таком раскладе не стану. Он подумал, что Таис кругом права, нужно было плюнуть на все и написать рапорт о расформировании. Когда-то им троим было хорошо вместе, но команда не заменит семью. Лена Полетаева выбрала правильно, и будет счастлива: Солнце мужик из мужиков. А ему поначалу казалось, что нельзя сейчас бросать Димыча, не по-дружески это, да и не хотелось отчаянно, пусть Ия намекала, что Птиц без мощного амортизатора рядом будет летать ого-го каким штопором. Но чем дальше в лес, тем больше дров. Птичьи свистопляски надоели до чертиков, и перспективы самые мрачные. Ну, прилетит Борода великий и ужасный. Скажет: «цыть!» – и Синий Птиц какое-то время будет шелковым. А потом? Даже если Лена бросит карьеру актрисы и пойдет учиться в Эрэс, это займет много лет…
«Где моя Кнопка?» – прошелестел Димочка, только завидев Полетаева.
«Ну почем я знаю, где у тебя кнопка», – спокойно ответил Солнце, глядя на него сверху вниз.
«А! – громогласно вспомнил Север, – Полетаев! как жена молодая?»
Солнце расплылся в улыбке настолько блаженной и гордой, что Таис неприлично фыркнула в фужер.
«Уже», – сказал Костя.
«Чего?.. – не понял Шеверинский, и вдруг осознал, – Ну вы!.. Ну вы… кролики!»
«Дело такое», – с достоинством отвечал Полетаев.
«В общем, десятерых вам, и чтоб у всех – не ниже десятки!»
«Р-разбежался!» – захохотал Солнце.
«А чего? У таких родителей!»
Птиц услышал и умер на месте, молча, не шелохнувшись. Сидел с тех пор тихо, только пил, крутил кольца, выламывал пальцы.
…А ведь не мотайся с психованным Димочкой по всей Галактике – не встретил бы свою собственную Ленку.
Север косится на Лилен: та во все глаза уставилась на Каймана, беседующего с Дельтой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166