Несмотря на худобу, арабы были мускулистыми и обладали завидной физической силой. Уложив чемодан на тележку, один из арабов скрылся с ней в холле, другой, сплюнув и вытерев лоб рукой, открыл заднюю дверцу машины.– Храни тебя Аллах, – почтительно сказал он, когда из машины вышел пассажир.Его слова были бесстыдно лицемерны: египетский барбуз Барбуз – агент секретной службы.

Абдул Азиз не желал эмиру Катара Абдулле аль-Салинду ничего, кроме смерти, и чем раньше, тем лучше. Но политика и чувства часто расходятся.Смуглое, с тонкими чертами лицо эмира Абдуллы очень хорошо оттенял тюрбан ослепительной белизны, а из-под густых черных бровей сверкали злые черные глаза. Тонкие губы, контрастирующие с полным лицом, свидетельствовали о хитрости, вероломстве и отсутствии угрызений совести.Несмотря на молодой возраст – ему только что исполнилось тридцать лет, – он казался старым и утомленным. Тюрбан на его голове был надет не как дань традиции, а потому, что никакие самые редкие и дорогие лосьоны не могли воспрепятствовать выпадению волос. Красивое тело плейбоя уже было отмечено первым жирком.Эмир величественно прошел мимо грузчиков и вошел в холл. Взгляд его черных глаз был грустен и холоден. Он ненавидел Европу, где был всего лишь фольклорным персонажем.У себя дома он держал простыни в холодильнике, если хотел ощутить некоторую прохладу, его полиция сохраняла старые добрые традиции и часто обращалась к пыткам, а мусульмане, употреблявшие алкоголь, подвергались публичному избиению.К счастью, нефть лилась рекой, стоило в любом месте чуть надавить на землю. Это вызывало зависть соседей.Эмир быстро приобщился к тонкостям средневосточной политики. Его враги утверждали, что он был хитрым, жестоким, неискренним, нечестным, порочным, нечистоплотным и вдобавок ко всему сифилитиком. Поскольку друзей у него не было, то никто не оспаривал этого мнения. Однако эмира мало беспокоили подобные эпитеты, так как он обладал довольно гибкой нравственностью.В настоящий момент эмира одолевал страх, вернее, предчувствие физической опасности, и особенно в этом вроде бы спокойном холле Женевского аэропорта.В сопровождении Абдула Азиза он дошел до таможенного контроля. Чемодан стоял уже здесь, перед лейтенантом таможенной службы Швейцарии.Лейтенант почтительно приветствовал эмира.– Вашему превосходительству есть что предъявить?По тону таможенника было понятно, что речь идет о простой формальности.Эмир Катара взглянул на чиновника отсутствующим взглядом.– Нет, спасибо, – сказал он певучим голосом.– Прекрасно, – ответил швейцарец. Он сделал росчерк внизу листка, который протянул затем Абдулу Азизу.– Приятного путешествия, ваше превосходительство.– Спасибо.Расталкивая служащих швейцарской авиакомпании, Абдул Азиз толкал тележку к самолету. Заметив удивленный взгляд чиновника, эмир обронил по-французски:– У меня очень преданные слуги, не правда ли?Абдул Азиз и его двойник, отвечавший на имя Фуад Абд эль-Баки, уже толкали тележку по посадочной площадке.«Кадиллак» развернулся и остановился перед эмиром. Шофер поспешил открыть дверцу. Катар опустился на подушки сиденья.Сквозь голубоватые стекла он видел, что тележка остановилась возле самолета «Мистер-20», который он купил для своих прогулок за четыре миллиона долларов. Эмир издал вздох облегчения.«Кадиллак» подъехал к самолету. Азиз и Абд эль-Баки передали чемодан в руки экипажа и бросились к трапу. Согнувшись в три погибели, они ждали эмира. Когда эмир поднимался по трапу, Азиз сказал приторным голосом:– О, брат!Рот эмира скривился в презрительной гримасе. Он пролаял по-арабски:– Немедленно возвращайтесь, паршивые псы. Я не хочу, чтобы вас здесь видели.Сдерживая ярость, Азиз ответил с новым поклоном:– Превосходительство, мы хотели посмотреть, чтобы все было в порядке.Он гнусно подмигнул, указав на чемодан. Внезапно эмир остановился на трапе.– Где доктор?Азиз и Абд эль-Баки переглянулись. Азиз с усмешкой ответил:– Но, превосходительство, я думал, что он будет с вами.– Псы!Эмира трясло от ярости.– Я велел вам привезти его. Эта свинья была мертвецки пьяна.– Он не хотел ехать, превосходительство, – жалобно сказал Абд эль-Баки. – Он нам сказал, что поедет с вами, и оскорбил нас.– Значит, он все еще там? – медленно спросил эмир Катара.Азиз провел худым пальцем по шее и сказал:– Мы съездим за ним немедленно, превосходительство.– Нет!Эмир топнул ногой по металлическому трапу.– Американцы уже идут по нашему следу. Уезжаем немедленно, доктор сумеет сам себя защитить.Эмир вошел в салон, сел на диван и налил виски. Он и так ладил с Кораном. Ему хотелось скорее вернуться в Сардинию. В его дворце в Катаре были бассейн, кинозал, гарем, гараж на двести машин, цветущие сады и даже несколько танков, чтобы все это охранять... В Сардинии поместье было гораздо скромнее, но там его ждало несколько красивых, ценивших роскошь блондинок из хороших европейских семей.Развалившись на диване, эмир Катара пытался не думать о докторе Баборе и жутком чемодане, находившемся в багажном отделении. * * * Большой белый дом с зелеными ставнями, стоявший посредине безукоризненно ухоженной лужайки, казался декорацией. Создавалось впечатление, что сейчас из него выйдут Белоснежка и Семь Гномов.Ворота усадьбы, выходящие на дорогу, были заперты. Трое мужчин оставили «додж» и обошли усадьбу по небольшой дорожке, окаймлявшей озеро.– Никого нет, – тихо произнес Крис.– Пойдем, – сказал Малко.Они приблизились к дому. Малко не был вооружен, но оба его телохранителя имели при себе столько артиллерии, что можно было остановить дивизию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41