– Где найти мне Алексея Ивановича, отец? – нарочно назвав Нифонта его мирским именем, спросил Строгов.– Полюбился он вам? – улыбаясь, спросил монах. – Сейчас пошлю отрока, приведет его сюда.Он повел Строгова в свою комнату, которая служила ему винодельческой лабораторией, жильем и молельней, и попросил обождать. Но посылать за рыбаком не пришлось. В дверь постучали, и открыв ее, старик увидел Нифонта.– Легок ты на помине, – сказал Мелитон. – Давешний гость тебя ищет.Нифонт с озабоченным лицом вошел и поздоровался.– Нужен ты мне, Николай Павлович, – негромко сказал он Строгову, когда Мелитон отправился за вином, чтобы угостить их.Строгов выжидательно смотрел на рыбака.– Выйдем отсюда, поговорим, – продолжал Нифонт и потянул Строгова за рукав к выходу. В дверях он приостановился и обернулся к Мелитону, который уже возвращался с кувшином вина и стаканами.– Погоди, отец, мы скоро придем.Выйдя из винницы и пройдя небольшую площадку, они приблизились к широкой каменной лестнице. Окруженная ровными рядами старых кипарисов, она круто уходила от приморского шоссе вверх, к монастырскому собору.Присев на камне, старик вполголоса сказал:– Садись, милый, поговорить надо.Оглянувшись еще раз, он повернулся к Николаю Павловичу и, глядя на него в упор, понизив голос до шепота, спросил:– Ты большевик, прямо скажи?В его взгляде были и вопрос, и ожидание, и, как будто, надежда.Николай Павлович колебался только секунду.– Да!– Я так и думал, – с облегчением сказал рыбак. – Ну, так послушай. Вот прошлый раз сказывал я тебе про настоятеля. Что приезжают к нему, яко тати. Вот и ноне приехали двое. Живут там, – старик мотнул головой на блестевшую на солнце шапку собора, – таятся. Днем не выходят. Настоятель третьеводни ночью у них гостевал. А вчерась от него ходок пошел на Псху.– Ты подожди, Алексей Иванович, давай по порядку, – остановил его Строгов. Он почувствовал, что приезд этих двух неизвестных всколыхнул монастырь, привел в движение какие-то силы, и необходимо выяснить обстановку более подробно.– Когда они приехали?– Да в ночь, как мы с тобой расстались!– Откуда приехали, не слышал?– Сказывали – из города.– А примет их не знаешь? – и, заметив, что старик его не понял, он пояснил: – Ну, какие они?– Один толстый да важный такой. Все себя по лысине гладил. С портфелем. В обращении, видать, строгий. Другой попроще. Веселый такой. А вечор приехал милицейский начальник из Гудаут. Ну, в духане-то они и встретились. Как будто невзначай. Пили, ели, да говорили.– Как выглядит этот, из Гудаут? – спросил Строгов.– Да главный там, старый уже, с седой бородой, Гумба по фамилии. Я и подумал: не должен он хлеб-соль есть с такими, как эти, что потайно с настоятелем видаются.– А о чем говорили, не слыхал?– Не. Вначале все тихо говорили, а как выпили, все тосты начали подымать, а Гумба все хвалился да грозился.– Он один приезжал?– Двое с ним. Тоже такие, как он, милицейские, только молодые.– И долго были в духане?– Да часа два, а потом поручкались и обратно.– Ты сам видел?– А как же! Главный сильно хмельной был, все сесть в седло не мог.– Узнаешь, если увидеть придется? – спросил Строгов.– А как же!– А откуда ты его фамилию знаешь? – поинтересовался Строгов.– Как уехали, я у людей спрашивал, они и сказали. Он не впервой сюда заезжал, только ранее в гражданском все больше ходил. Ты шукни в городе, кому следовает. У них дружба-то неспроста, как я считаю.– Пили где? В ресторане внизу, что ли?– Эге, там! Где станция автомобильная. Сам заведующий им все подавал. То из кабинету не выходит и с людьми не разговаривает, а тут заместо лакея прислуживал. А ишо говорили, что партийный! – он сокрушенно покачал головой.– А на Псху кто пошел? – Из монастырских кто-нибудь? – продолжал допытываться Строгов.– Нет. Тут ден пять тому приехал какой-то отдыхающий. Не здешний, из России. Ходил, хозяйство совхозное смотрел, все удивлялся и хвалил, как тут-де монахи работали. А как стемнело, пошел в домик к настоятелю и заночевал там. А утром ушел на Псху. Настоятель провожатого ему дал.– Кто с ним пошел?– Да один из схимников. Там в пещерах их много.– Ну? А кормит их кто?– Что нужно схимнику-то? Вода да фрухта. Этого там много. А сухарей верующие принесут.– Разве они там есть?Нифонт посмотрел на Строгова с удивлением.– А то как же. На их век хватит!– Ну, а ты сам на Псху был? – спросил Николай Павлович.– Бывал. Еще когда монастырь был, хаживал. А в прошлом годе – я уж в мир ушел – позвали меня. Настоятель просил помочь. Груз какой-то переносили. Не знаю, что там было, все тяжелое. В брезентовых мешках уложено плотно, зашито наглухо и плечевые ремни приторочены. Шло нас к перевалу восемь человек, все крепкие да сильные. Дорога туда хоть не дальняя, а трудная. Всю ночь шли. Раньше ходили через хребет, до селения, а в тот раз дошли только до вершины, оставили те мешки на перевале и назад воротились.– А с грузом кто остался?Старик пожал плечами.– Да никто. Мешки в кустах положили, рядом с тропою, ветками прикрыли, посидели, отдохнули, да и назад.– Да что в них было-то? Неужели не поинтересовался? – с досадой допытывался Строгов.– Нет. Мне ни к чему, – сказал Нифонт.– Ну ладно! А теперь скажи, почему ты мне все стал рассказывать про настоятеля и прочее? – полюбопытствовал Строгов.Старик насупился.– Почему да почему? Люди они не наши, неладное что-то у них там затеяно. Нам все видно.– А почему же ты догадался, что я большевик? – продолжал допрашивать Николай Павлович.Нифонт в ответ хитро улыбнулся.– Ты думаешь, наш брат ничего не понимает? Давеча, как ты меня спрашивал про то, про другое, я заприметил – неспроста это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90