.. - Матушка Сва! - не вьщержал один из усачей. Остальные промолчали, но взгляды сразу же посуровели. Покотило наклонился, разглядывая искаженное предсмертной мукой лицо того, чью голову пленник вез в мешке у седла. Глаза были полуоткрыты, судорога свела рот, длинные черные усы, покрытые засохшей кровью, прилипли к подбородку... - Кей Валадар... Усачи переглянулись, затем Покотило повернулся к пленному: - Сполот? - Он говорит, что...- начал было Глек, но усач нетерпеливо мотнул головой, приказывая замолчать. Пленник приподнялся, попытавшись расправить плечи: - Я сотник Светлого Кея Рацимира. То, что сделано - сделано по его приказу и на, благо Ории... - Рацимир - Светлый? - удивленно переспросил рыжий Звар, но Покотило вновь мотнул головой: - Значит, ты, Кеев кмет, убил Кея? Убил на нашей земле? Убил нашего друга и нашего гостя? - Это не твое дело, бродник! - пленный понял, что пощады не будет, и голос его прозвучал твердо, без страха.- Эта земля не ваша! Она - Кеева! Светлый волен миловать и волен казнить каждого. Я - лишь его рука... Покотило задумался, махнул рукой, и усачи вместе с Глеком схватили связанного и поволокли в камыши. На берегу остался лишь рыжий Звар. - Я пришлю тебе смену,- Покотило прошьлся по берегу, затем кивнул на отрубленную голову.- Спрячешь. Своим вели молчать. Пока... - Кей Валадар был нашим другом,- тихо проговорил Звар.- Он бежал к нам... - Да. Мы ждали его еще вчера... Пока молчи. Мы должны решить, что нам делать. - Рацимир убил брата на нашей земле. Значит, не пощадит и нас. - Знаю...- Покотило кивнул чубатой головой.- Но пока - молчи. Неровный огонь костра освещал гранитные глыбы, окружавшие небольшую ложбину. Ночная тьма подступила к самому огню, и люди, сидевшие у костра, казались высеченными из камня. Они сидели неподвижно, голоса звучали тихо, еле слышно. Чубатые головы низко склонились, словно беда, пришедшая с полночи, не давала распрямиться. - Кей всегда убивали своих братьев,- тихо проговорил один, и чубатые головы согласно кивнули. - Но Валадар был нашим другом,- негромко ответил Покотило, и все вновь кивнули.Он жил у нас. Стал одним из наших... - Если смолчим, в его крови обвинят нас,- проговорил кто-то. - Да...- Покотило медленно поднял голову.- Кей вновь начали войну. Мы не сможем отсидеться... - Не сможем...- эхом отозвались голоса. - Нам ли мстить? - в голосе говорившего звучало сомнение.- У Валадара остались братья. Это - их дело. Если Рацимир начнет войну, мы не отступим. Но это был его брат... - Он был нашим...- повторил Покотило, но его собеседник мотнул чубатой головой: - Нет! Он был Кеем! Он искал нашей дружбы, но еще больше - наших сабель. Что нам до этой проклятой семьи? - Тогда пусть скажет сам. Остальные промолчали, но стало ясно - никто не будет спорить. Покотило встал и сгинул в темноте. Послышалось блеяние - откуда-то появились двое молодых хлопцев. Один нес мешок, второй вел двух черных овец. Сидевшие у костра стали переглядываться, но никто не сказал ни слова. Хлопец положил мешок на землю и достал лопату. - Может, не здесь? - тихо проговорил один из усачей.- В прошлом году... - В другом месте будет не лучше,- возразил его сосед.- Лишь бы не услышал Косматый... - Не поминай! - резко бросил третий, и сидевшие у костра умолкли. Между тем хлопец быстро орудовал лопатой. Когда яма достигла локтя в глубину, парень положил инструмент на землю, поклонился и исчез. Другой, державший овец, испуганно оглядывался, явно тоже желая уйти. Наконец появился Покотило. Увидев яму, он удовлетворенно кивнул и, достав из-за пояса нож, начертил на земле широкий круг, в котором оказались и костер, и те, кто сидели вокруг него. - Огонь и железо - всему хозяева,- тихо проговорил бродник,- нет на вас управы, нет у вас господина, сохраните нас этой ночью... - Сохраните нас...- эхом отозвались усачи. Покотило вынул из принесенного мешка небольшой мех и чашу. Густое вино лилось медленно, словно нехотя. Наконец чаша была полна. Бродник поднял ее над головой и столь же медленно вылил на землю. - Это вино для вас, темные навы,- проговорил он - пейте и свое разумейте, нас же не замечайте, мимо пролетайте, иного желайте... Ответом была тишина. Затем, совсем рядом, послышался странный звук, словно затрепетали крыльями невидимые птицы. Бродник выпрямился, нахмурился и резко произнес: - Прочь! Хозяин на пороге! Вновь шум - и у костра стало тихо. Покотило наполнил вторую чашу. - Это вино для вас, души заложные, неприкаянные. Ищите Ирий, нас же обходите, не будет вам поживы, пролетайте мимо... Ответом был тихий стон. Покотило вылил вино на землю, в третий раз наполнил чашу и осторожно поставил прямо на траву: - Эта чаша для Хозяина. Пусть ему будет сладко, пусть смотрит на дно, а не на нас, пусть забудет и не вспомнит, пока Всадник не придет, пока заря не встанет. Пусть нас забудет и другим закажет... Мертвая тишина была ответом. Но вот еле заметно дрогнула земля. Испуганно заблеяли овцы, парень, державший их, пошатнулся и захрипел, схватившись рукой за горло. Покотило даже не оглянулся. Взяв одну из овец, он подтащил ее к яме. В неярком свете пламени сверкнула сталь. Обезглавленное животное без звука рухнуло на землю, кровь с легким шипением полилась в яму. Покотило немного подождал, затем подтащил вторую овцу и вновь взмахнул саблей. Все это время сидевшие у костра не проронили ни звука, словно и вправду окаменели. Костер, в который давно уже не подбрасывали дров, почти погас, лишь большие розовые угли ярко светились среди белой золы. Покотило выпрямился, поднял голову к темному небу и негромко заговорил: - Месяц на небе, мертвец в земле. Месяц все видит, мертвец все знает. Месяцу не холодно, мертвецу не больно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16